В истории экономики есть немного работ, которые можно было бы считать по-настоящему “революционными” и “новаторскими” в их исходных предпосылках, логике и следствиях. К этой категории относится “Grundsätze der Volkswirtschaftsliche” Карла Менгера, его “Принципы экономики”. В этом году исполняется 150 лет со дня публикации этой работы в 1871 году.

Работу Менгера часто называют одной из первых формулировок теории предельной полезности. Она появилась в 1870-х почти одновременно с работами других основателей маржинализма - британского экономиста Уильяма Стэнли Джевонса (1835–1882 гг.) и француза Леона Вальраса (1834–1910 гг.) Но заслуга Менгера состоит также в том, что он положил начало уникальной австрийской экономической школе, основанной на теории субъективной ценности.

Менгер также известен своей теорией “спонтанного порядка”, объясняющей возникновение и развитие социальных и рыночных институтов, особенно денег, которую можно рассматривать как продолжение более ранних работ некоторых шотландских философов-моралистов восемнадцатого века по той же теме. Кроме того, он был активным участником австрийской правительственной комиссии, которая ввела в Австро-Венгриию золотой стандарт в начале 1890-х годов. Менгер критиковал как социализм, так и активное вмешательства правительства в экономические дела.

Жизнь и труды Карла Менгера

Карл Менгер родился 23 февраля 1840 года в провинции Галиция в бывшей Австрийской империи (на территории современной Польши, - прим. ред.). Он изучал право в университетах Праги и Вены, получил степень доктора юридических наук в Краковском университете. В 1860-х годах он какое-то время работал журналистом, которому было поручено отслеживать и анализировать движение цен на товары.

Эта работа позволила ему заметить то, что казалось фундаментальным несоответствием между теорией цен, изложенной в трудах классических экономистов, таких как Адам Смит, Дэвид Рикардо и Джон Стюарт Милль, и реальными силами, задействованными в формировании и изменениях цены на рынке. Это побудило Менгера переосмыслить теорию цен и ценообразования, и это переосмысление легло в основу его “Принципов экономики”.

В 1872 году он был назначен на преподавательскую должность в Венском университете, где в 1873 году получил звание профессора политической экономии. Второй основной работой Менгера стала книга “Исследования метода социальных наук с особым упором на экономику” (1883), которая вызвала многолетние споры с представителями немецкой исторической школы, поскольку Менгер решительно защищал исключительную важность “теории” в экономике как основы социального и экономического анализа в противовес бесконечному сбору исторических данных.

В 1876 году Менгер был назначен наставником по политической экономии австрийского наследного принца Рудольфа (1858–89), наследника австрийского престола. Содержание того, чему учили Рудольфа, было опубликовано в виде “Лекций Карла Менгера для наследного принца Австрии Рудольфа” (1994). В 1878 году наследный принц и Менгер в качестве соавторов анонимно опубликовали книгу “Австрийское дворянство и его конституционное призвание: предупреждение аристократической молодежи”. Эта книга резко критиковала упадок молодых представителей австрийской аристократии и объясняла значение “буржуазных” ценностей в современном обществе. (К сожалению, наследный принц покончил жизнь самоубийством в 1889 году).

В 1890-х годах немногочисленные опубликованные работы Менгера были связаны с его участием в комиссии, которой было поручено официально установить валюту страны на основе золотого стандарта. Он призвал к рыночному определению обменной стоимости между австрийской кроной и единицей золота, прежде чем юридически зафиксировать ставку погашения, чтобы избежать чрезмерных опасностей как от дефляции, так и от инфляции.

Менгер продолжал преподавать в Венском университете до 1903 года, когда он ушел на пенсию, чтобы продолжить теоретическую работу, начатую в его работе 1871 года. Возраст и снижение ясности его ума не позволили выполнить эту задачу. Менгер умер 26 февраля 1921 года в возрасте восьмидесяти одного года. В 1923 году сын Менгера, Карл Менгер-младший (1902–1985), опубликовал немного переработанное издание Grundsätze с некоторыми дополнениями и изменениями, обнаруженными в рукописных заметках его отца.

Хотя Карл Менгер является основателем австрийской школы, “австрийская экономическая школа” стала известна во всем мире в конце 19 - начале 20 века благодаря трудам двух его вдохновенных последователей, Ойгена фон Бём-Баверка (1851–1914) и Фридриха фон Визера (1851-1926).

Влияние Менгера на интеллектуальную среду Австрии

Вскоре после смерти Менгера в 1921 году Визер написал статью, в которой отдал дань уважения своему учителю и рассказал об интеллектуальной среде, в которой в 1871 году появились “Принципы экономики” Карла Менгера.

Визер объяснил, что в те дни такие студенты, как он сам и Бём-Баверк, получали экономическое образование на юридическом факультете университета, и он думал, что этого было достаточно для получения прочной основы в понимании работы институтов собственности, контрактов и других рыночных институтов. Но этот подход не давал понимания работы рыночного порядка, он сосредотачивался только на правовой основе и предпосылках.

Немецкие учебники по экономике были по-своему основательными, но не содержали достаточно удовлетворительного обоснования логики экономической ценности, возникновения цен или работы рыночной конкуренции. Кроме того, они содержали антитеоретические предрассудки доминирующей немецкой исторической школы.

Когда Визер и Бём-Баверк в поисках такой теории обратились к “классическим экономистам” - Адаму Смиту и Давиду Рикардо, они обнаружили удивительный анализ интерактивной работы и координации рыночной конкуренции. Но, по словам Визера, им не хватало достаточно “индивидуалистического” подхода, для того, чтобы понять, как из оценок и действий отдельных участников рыночного порядка логически и эмпирически возник рыночный процесс и его результаты, такие, как цены и координацияи.

Визер писал:

В разгар этих поисков нам попались “Принципы” Менгера, и внезапно все наши сомнения рассеялись. Здесь нам открылась точка опоры Архимеда, и даже гораздо больше - целый архимедов аэроплан, содержащий прочное основание и достаточно информации, чтобы быть уверенными в том, что мы можем двигаться дальше уверенными шагами.

Менгер однажды рассказал мне, как он нашел эту прочную основу. Менгер пришел к своей теории [субъективной] ценности, анализируя то, как устанавливаются цены на денежном и товарном рынках, о работе которых он отчитываться на австрийской гражданской службе. Он видел, что рынки при определении этих цен руководствовались фактами спроса, на которые господствующая теория цен не обращала внимания. Это наблюдение привело его к изучению человеческих потребностей и их законов.

Идеи, общие для Менгера и других мыслителей-маржиналистов

Менгер разделял с другими разработчиками теории предельной полезности следующие идеи:

Во-первых, ценность не является неотъемлемой частью товара; она не является результатом просто количества труда, которое затрачивалсь на производство товара, как утверждали классические экономисты со времен Адама Смита. Ценность основана на оценке человеком степени полезности и важности товара в условиях его редкости.

Во-вторых, товары не оцениваются с точки зрения “классов” или категорий товаров, например, вся “вода” по сравнению со всеми “бриллиантами”. Товары оцениваются с точки зрения дискретных или “предельных” количеств каждого конкретного использованного или потребленного товара.

В-третьих, предельная полезность или важность каждой единицы конкретного блага, приобретаемого последовательно, меньше (или уменьшается) с каждой дополнительной единицей, используемой или потребляемой.

Как ни странно, когда Менгер в своих “Принципах” представил свою теорию убывающей предельной полезности приобретамых или используемых единиц блага, он не дал этой концепции названия. Термин grenznutzen, или “предельное использование”, был введен Фридрихом фон Визером, переведен на английский язык и теперь общепринят как “предельная полезность”.

Уникальный и отчетливый подход Менгера к экономике

В формулировке и развитии концепции “маржинальности” Менгером выделяется его уникальный подход ко всему предмету экономического анализа. Он основывает свой анализ на ясном и настойчивом методологическом индивидуализме. Он подчеркивает, что метод его анализа заключается в сведении сложных явлений социального и рыночного порядка к их наиболее элементарным компонентам, индивидуально выбирающему и действующему человеку, объяснение логики его выбора и поведения для удовлетворения своих потребностей создает основу для того, чтобы затем проанализировать, каким образом взаимодействие этих отдельных выбирающих и действующих лиц, порождает формирование паттернов более широкого и сложного социального и рыночного порядка.

Все вещи, продолжал Менгер, подчиняются законам причины и следствия, и, таким образом, чтобы удовлетворить свои потребности, люди должны открыть “законы” причинности в мире, в котором они живут и действуют, включая обнаруживаемые причинные связи между полезными объектами и вещами, которые можно использовать для удовлетворения человеческих целей.

Основываясь на этой предпосылке, Менгер представил концепцию, ставшую отличительной чертой австрийской теории, а именно идею стадий производства через планируемые и реализуемые периоды производства. Некоторые средства могут оказаться непосредственно и практически немедленно подходящими для достижения желаемых целей, но во многих, если не в большинстве случаев, полезные вещи оказываются полезными для этих целей только косвенно.

Для того, чтобы получился желаемый нами кусок хлеба для бутерброда, должна существовать печь и другие ингредиенты (дрожжи, тесто и т. д.), из которых можно сделать тесто и с помощью которых можно выпекать хлеб. Но чтобы получить печь и эти другие ингредиенты, должно быть добыто железо и другое сырье, которое затем должно быть переработано в пригодную для использования печь, а тесто для хлеба требует выращивания и сбора урожая пшеницы и т. д.

Это заставило Менгера подчеркивать, что существование таких причинных процессов неизбежно связано с присутствием времени и его важностью во всех делах, которые делают люди. Или, как выразился Менгер: “Идея причинности неотделима от идеи времени. Процесс изменения включает в себя начало и становление, и это можно представить только как процессы во времени”.

Более того, если мы признаем и понимаем вездесущность причинности и времени, мы должны также признать реальность неопределенности. Поскольку время включает в себя не только “прошлое” и “настоящее”, но и “будущее”, мы должны иметь дело с тем фактом, что наши представления о наших желаниях, эффективности имеющихся в нашем распоряжении средств и причинно-следственных связях используемых “сейчас” для получения результата “позже” могут оказаться неверными.

Для всех наших действий существует вероятность того, что будущее может оказаться иным, чем мы ожидаем, по мере того, как события разворачиваются в направлении к той точке на горизонте, к которой направлены наши усилия. Таким образом, австрийцы с самого начала подчеркивали несовершенство человеческого знания, что означает, что всему, что мы делаем, может сопутствовать как разочарование, так и успех.

Такой способ размышления и подчеркивания реальных обстоятельств, в которых человек принимает решения также привел к имплицитному фокусированию на том, что сегодня австрийцы называют методологическим субъективизмом. То есть пониманию того, что если мы хотим понять логику и смысл действий людей, мы должны понять, как сами акторы оценивают и, интерпретируют свои собственные действия, действия и намерения других лиц, с которыми они могут прямо или косвенно взаимодействовать, какое значение они приписывают всему этому, а также объектам мира, которые входят в их орбиту релевантности.

Менгер подчеркивал, что во всех запланированных действиях субъект придает значение одним объектам как полезным потребительским благам, а другим как косвенно полезным производственным благам того или иного типа, которые координируются планировщиком в комплиментарных паттернах использования через расположенные во времени стадии производства. Эти обозначения и связанные причинно-следственные производственные отношения не существуют или не имеют значения и актуальности вне человеческого разума, придающего значение и упорядочение вещам мира определенным образом.

Действующий человек - это больше, чем математическая функция

Знаменитый экономист Чикагской школы Фрэнк Х. Найт (1885–1972) в своей статье “Экономика предельной полезности” для Энциклопедии социальных наук (1931 г.) подчеркнул, что “вся теория [предельной полезности] гораздо более убедительна в в более свободной, основанной на здравом смысле формулировке Менгера, чем в рафинированой математической версии Джевонса и Вальраса”.

С самого начала Менгер не рассматривал человека как математическую переменную, сводимую к простым количественным измерениям. Он представляет и изучает человека в реалиях человеческих обстоятельств и решений. В своем изложении взаимосвязи между человеческими потребностями и любыми пригодными для них средствами он спрашивает, когда будет иметь значение для человека приобретение или потеря некоторого количества полезных средств в контексте намерений и планов актора.

В 1883–1884 годах Менгер обменялся серией писем с другим основателем маржинализма Леоном Вальрасом, который сформулировал маржиналистскую концепцию в контексте общего математического равновесия. Менгер очень критически относился к представлению о том, что важной характеристикой экономического анализа является его зависимость от «математического» метода. Менгер написсказал Вальрасу:

Я не принадлежу к тем, кто верит в математический метод как в способ работы с нашей наукой. Я придерживаюсь мнения, что математика - это в основном способ дать пример или демонстрацию, но не проводить само исследование…. Математика - это не метод, а скорее вспомогательная наука в экономических исследованиях…. Мы исследуем не количественные пропорции, а, наоборот, СУТЬ экономических явлений. Как мы можем познать эту сущность (например, сущность ценности, сущность ренты, предпринимательской прибыли, разделения труда и т. д.) с помощью математики? Поэтому, я считаю неверным использование математического “метода” для установления ЗАКОНОВ, управляющих экономическими явлениями…. Если мы хотим знать законы, регулирующие обмен благами, те вещи, которые находятся в причинной связи … тогда мы должны вернуться к потребностям людей, к важности, которую удовлетворение потребностей имеет для людей, к количествам отдельных благ, которыми владеют отдельные экономические субъекты, к субъективной важности (субъективной ценности), которую конкретное количество товаров имеет для отдельных субъектов и т. д.

Развитие Менгером концепции редкости и маржинализм

Это объясняет, как и почему Менгер продолжал развивать свою версию маржинализма именно так, как он это делал. По словам Менгера, вся человеческая деятельность связана с сопоставлением потребностей человека с количеством благ, которые считаются полезными для удовлетворения этих потребностей.

Возможны три взаимосвязи между целями и средствами: (1) индивидуальные потребности (цели) превышают доступные количества благ (средств) для их удовлетворения; (2) потребности (цели) равны имеющимся количествам благ (средств) для их удовлетворения; или (3) потребности (цели) меньше, чем доступные количества благ (средств) для их удовлетворения.

Только в первых двух случаях человек будет считать важным приобретение или потерю единицы средств, находящихся в его распоряжении, поскольку, в конце концов, потеря любой единицы этих средств повлечет за собой невыполнение какой-либо желаемой цели, которая в противном случае могла бы быть удовлетворена; кроме того, и особенно в первом случае, любая дополнительная единица средств, которая может появиться у этого индивидуума, означает, что цель, ранее неудовлетворенная, теперь, возможно, может быть достигнута, потому что средств ранее было слишком мало, чтобы позволить удовлетворить эту дополнительную потребность или цель.

Любое благо или товар в этих первых двух случаях, является только “экономическим благом”, говорит Менгер, поскольку потеря единицы влечет за собой неудовлетворенную потребность, и, таким образом, индивида побуждают действовать “экономизирующим” путем. Это то, что мы видим, когда ресурс или товар “хранятся” и не расходуются впустую, поскольку такая потеря приведет к тому, что не будут достигнуты цели, которых можно было бы достичь, если действовать с большей осторожностью.

Выбор, который должны сделать люди, происходит одновременно на нескольких “границах”, поскольку люди озабочены достижением больше, чем одной цели и удовлетворением больше, чем одного желания. Это приводит Менгера к его знаменитой таблице экономичного поведения, содержащей строки, представляющие различные потребности и предельные рейтинги важности приобретенных единиц благ для каждой из них.

Логика индивидуального выбора, как объяснил Менгер, относится к интерактивной динамике сравнения важности единиц благ на разных границах нисходящей значимости, что требует от выбирающего индивидуума с одной стороны, компромисса между единицами разных типов благ с точки зрения их рейтинга относительно друг друга и, с другой стороны - сделать эти выборы по возможности так, чтобы они взаимно дополняли друг друга “максимизируя” общее удовлетворение индивида, учитывая редкость средств для достижения этих конкурирующих целей.

Прибыль от торговли, монополия, конкуренция и цены

С этой отправной точки Менгер переходит к объяснению логики взаимной выгоды торговли и обмена: люди обнаруживают и оценивают обстоятельства, при которых предельная важность или значимость единицы некоторого блага, находящегося в их распоряжении, меньше, чем предельная важность единицы блага, которым обладает потенциальный торговый партнер. Если этот потенциальный партнер руководствуется той же логикой, каждый обнаружит, что ему будет лучше отказаться от того, что он ценит менее высоко, в обмен на то, что он ценит более высоко по своей личной шкале ранжирования целей в зависимости от возможных средств.

Менгер также дает уникальное представление о том, как со временем возникает конкуренция на рынках. Вполне вероятно, что в начале на рынке существует единственный специализированный поставщик конкретного товара и небольшой круг потенциальных покупателей, которым этот специализированный продавец может предложить свои товары.

Поэтому, рынки обычно начинаются с отдельных продавцов - “монополистов” с учетом размера рынка). Но по мере того, как рынки растут, с увеличением числа участников и покупателей на определенные товары или услуги, один продавец больше не может удовлетворить весь спрос.

Таким образом, “монополия”, интерпретируемая как реальное условие существования рынка, а не как социальное ограничение свободной конкуренции [то есть запрет конкуренции со стороны государства], как правило, является более ранним и более примитивным явлением, а конкуренция - явлением, наступающим позже …

Каждый ремесленник, обосновавшийся в местности, в которой нет другого человека, занимающегося его конкретной деятельностью, и каждый торговец, врач или поверенный, поселившийся в местности, где никто ранее не занимался профессией или призванием, является монополистом в определенной местности. В том смысле, что товары, которые он предлагает обществу на обмен, могут, по крайней мере во многих случаях, быть получены только от него…. Но если он не сталкивается с конкуренцией и местность процветает, он …не всегда может удовлетворить растущие потребности общества в своих товарах (или услугах) … Некоторые [покупатели] его монополизированного товара либо не получат ничего, либо будут снабжены неохотно и неадекватно … Только что описанная экономическая ситуация обычно такова, что потребность в конкуренции сама по себе вызывает конкуренцию, при условии, что на этом пути отсутствуют социальные [правительственные] или другие препятствия.

Менгер объясняет диапазон, в пределах которого могут упасть цены для нескольких случаев:, когда есть: один продавец и несколько покупателей; когда есть один покупатель и несколько продавцов; и, наконец, когда есть несколько продавцов и покупателей с обеих стороны рынка, с учетом их соответствующих предельных оценок товаров, которые они могут приобрести или продать.

Но главная задача Менгера во всем этом анализе не состояла не в том, чтобы продемонстрировать, как и почему одна конкретная цена в определенной конфигурации спроса и предложения становится уникальной и поддающейся расчету точкой. Анализ Менгера Это было сделан для того, чтобы продемонстрировать, как логика субъективных оценок и инициируемые ими действия вызвали отклики отдельных лиц, которые посредством обмена приблизили участвующих в нем трейдеров к согласованию их желаний. Или, как выразился Менгер:

Цены… ни в коем случае не являются наиболее фундаментальной чертой экономического явления обмена. Эта черта заключается, скорее, в том, что два человека могут лучше обеспечить удовлетворение своих потребностей торговлей … Цены являются лишь случайным проявлением этой деятельности, симптомами экономического равновесия между экономиками отдельных лиц и, следовательно, представляют второстепенный интерес для экономических субъектов … Сила, которая толкает [цены] на поверхность и, является конечной и общей причиной всей экономической деятельности, это стремление людей максимально полно удовлетворить свои потребности, улучшить свое экономическое положение.

Работа Менгера как источник вдохновения для более поздних австрийцев

Менгер считал свою книгу 1871 года первым приближением, за которым должен был последовать более подробный анализ и объяснение возникновения и формирования цен различных типов в различных рыночных условиях. Его “Принципы экономики” должны были стать первым из четырех томов труда, который Менгер так и не завершил; эти более поздние работы, судя по сохранившимся рукописям, должны были касаться всего: от детального ценообразования факторов производства до функционирования товарных и финансовых рынков, международной торговли и характера и ограничений различных типов экономической политики правительства.

Как бы там ни было, “Принципы” предоставил отправную точку для дальнейшего развития автрийской школы и строительный материал для этого развития. Именно так Визер и Бём-Баверк рассматривали то, что они обнаружили з книг Менгера. Как писал Визер в своем мемориальном эссе после смерти Менгера:

“Принципы экономики” Менгера нисколько не исчерпали всех проблем экономической теории. У нас осталось много открытых вопросов, среди которых, самые важные и трудные. Но к настоящему времени читателю должно быть ясно, что он дал нам твердые начальные предпосылки - архимедов аэроплан, как я выразился ранее.

У Бём-Баверка и меня было чувство, что на основе, заложенной Менгером, мы можем продолжить его работу, не опасаясь ошибок, которые собьют нас с пути. Да, даже более того, мы оба чувствовали почти непреодолимое желание продолжить работу Менгера, как если бы он отважился предложить нам решать проблемы, которые он оставил открытыми и без ответа.

Мы оба чувствовали себя шахматистом, который сталкивается со сложной задачей, придуманной для него более выдающимся мастером, и которую, несмотря на огромные трудности, необходимо решить. Мы научились от Менгера рассматривать рыночные процессы как постепенный исторический результат движения экономики в некотором направлени, и который пытливый ум, использующий силу экономического рассуждения, может исследовать, если приложит достаточное внимание и творческие усилия. Ибо в экономической теории нет неразрешимых проблем, когда вдумчивый ум следует путем решимости и терпения.

Методологическая работа Менгера и конфликты

Вклад Менгера не ограничивается его “Принципами экономики”. Эта книга не привлекла почти никакого внимания даже в немецкоязычном научном мире, а та реакция, которую она получила, было критической, особенно со стороны одного из лидеров немецкой исторической школы Густава фон Шмоллера.

Весь теоретический подход Менгера к экономическому анализу был оспорен и отвергнут немецкими историцистами, которые настаивали на том, что не существует универсальных законов экономики, а есть только исторически относительные экономические отношения и меняющиеся и зависящие от времени институциональные правила и правовые рамки.

Менгер принял этот вызов в своей книге 1883 года “Исследования методов социальных наук с особым упором на экономику”. Здесь он энергично защищал идею “точных законов” человеческого выбора и действий, основанных на природе человека, действующего в условиях редкости, которые, как можно доказать, имеют универсальную применимость для целей экономического анализа.

Книга Менгера была подвергнута гневной и агрессивной критике со стороны Шмоллера, который настаивал на том, что абстрактные экономические рассуждения в большинстве своем пусты и бесполезны, если они сначала не построены и не выведены индуктивно из исторических и статистических данных. Тон Шмоллера и его критика были резкими и пренебрежительными по отношению к Менгериом экономической теории.

Менгер ответил на критику Шмоллера короткой работой 1884 года “Ошибки немецкого историзма”, написанной в виде набора воображаемых писем другу. Менгер ответил Шмоллеру в тоне, который мог вызвать только дальнейший антагонизм. В одном из этих воображаемых писем Менгер так сказал о Шмоллере :

Я сознаю, друг мой, что смеяться над нелепым прискорбно. Более того, трудно не поддаться соблазну презрительного тона по отношению к наглому противнику. Но какой другой тон уместен по отношению к высказываниям человека, который без малейшей существенной ориентации в вопросах научной методологии ведет себя как авторитетный судья в вопросах ценности или неценности результатов методологического исследования?

Можно ли серьезно обсуждать самые трудные вопросы теоретической экономики с человеком, в сознании которого любое усилие и даже намерение по реформированию экономической теории изображается как манчестеризм [laissez-faire]! Можно ли обсуждать, не переходя на шутливый тон, такие вопросы с ученым, чей запас оригинальных знаний в области теоретической экономики состоит из сырой массы историко-статистического материала?

Говорят, что к своему семидесятилетию Карл Менгер попросил всех экономистов мира прислать ему свои фотографии; неудивительно, что один из очень немногих, кто не выполнил эту просьбу, был Шмоллер.

Акцент Менгера на человеческих институтах, не являющихся результатами замысла

Особенно важным и непреходящим в “Исследованиях” Менгера является его обсуждение происхождения и развития самых разных социальных и экономических институтов. Еще в своих “Принципах” Менгер написал знаменитую главу о происхождении денег, в которой объяснил, что деньги не были созданием государства, а возникли и развились из корыстных действий людей, пытающихся найти косвенные средства и методы для преодоления ограничений и трудностей бартерных операций.

В своих “Исследованиях” он обобщил это понимание в виде идеи “спонтанного порядка”, который распространяется на большую часть человеческого общества. Как сказал Менгер:

Как может случиться так, что институты, которые служат общему благу и чрезвычайно важны для его развития, могут возникать без общей воли, направленной на их создание?… Право, язык, государство, деньги, рынки, все эти социальные структуры… в немалой степени являются непреднамереннымй результатом общественного развития….

Каждый человек мог легко заметить, что на рынке существует больший спрос на определенные товары, а именно на те, которые соответствуют более общим потребностям, чем другие … Таким образом, каждый человек, предлагавший на рынке товары, не являющиеся настолько ликвидными, … сталкивался с очевидной идеей обменять их не только на товары, в которых он нуждался, но и на другие … которые были более ликвидными, чем его … Происхождение денег можно по-настоящему понять … как непреднамеренный результат специфических индивидуальных усилий членов общества.

В 1892 году Менгер включил свою теорию эволюционного происхождения денег в общую теорию денег и того, как спрос на деньги, в частности, возникает из индивидуальных требований участников рынка хранить определенные остатки наличности для облегчения рыночных операций. Перевод смотри в книге “Карл Менгер и эволюция платежных систем” (2002).

Менгер как сторонник экономического либерализма

В своих общих экономических взглядах Карл Менгер был классическим либералом, который считал гражданские свободы и экономическую свободу необходимыми для процветающего и хорошего общества. В своих лекциях 1876 года наследному принцу Рудольфу Менгер подчеркивал опасность социалистических и коммунистических идей и важность порядка частной собственности и конкурентного предпринимательства.

Стимулы: “Самый эффективный стимул для рабочих заключается в их признании того, что их вознаграждение зависит от их собственного усердия”.

Собственность: “Национальная экономика будет по-настоящему процветать только в том случае, если и когда государство будет защищать собственность граждан и тем самым побуждать их к бережливости, умеренности и трудолюбию”.

Ограничения государственного контроля: “Правительство не может знать интересы всех граждан, и для того, чтобы помочь им, оно должно было бы принимать во внимание каждое из разнообразных действий каждого. Любой план, препятствующий индивидуальности и ее свободному развитию, где бы он ни применялся, был бы совершенно непригоден”.

Собственный интерес индивида: “Только индивид знает средства достижения своих целей; в результате беспрепятственного индивидуального развития возникает широкий спектр действий, позволяющих достичь продвинутой стадии цивилизации. Отдельный гражданин лучше всех знает, что ему полезно, и он будет очень трудолюбив, работая в своих личных целях”.

Социализм: “Индивидуальная ответственность за свое личное благополучие, ответственность за судьбу своих детей… серьезно уменьшилась бы, поскольку им не хватало бы всякой личной (индивидуальной) мотивации… При социализме развивалась бы деспотическая система… Никто не сможет выбирать свое призвание или профессию, но должен будет соблюдать государственные постановления по всем вопросам”.

Менгер как блестящий профессор

Наконец, стоит сказать кое-что о Менгере как учителе. В 1892 году американский экономист Генри Сигер провел семестр в Берлинском университете, обучаясь у Шмоллера и других членов немецкой исторической школы. Затем он отправился в Австрию и провел семестр, обучаясь в Венском университете у Менгера и Бём-Баверка.

В опубликованной в 1893 году статье “Экономика в Берлине и Вене” Сигер поделился своими впечатлениями о Карле Менгере как профессоре:

Профессор Менгер довольно легко переносит свои пятьдесят три года. Во время чтения лекций он редко использует свои записи, кроме как для проверки цитаты или даты. Его идеи, кажется, приходят к нему, когда он говорит, и выражаются таким ясным и простым языком и подчеркиваются такими уместными жестами, что за ним приятно следить. Ученик чувствует себя идущим, а не ведомым, и когда он приходит к какому-то выводу, это случается не как нечто, пришедшее извне, а как очевидное следствие его собственных психических процессов.

Говорят, что те, кто регулярно посещает лекции профессора Менгера, не нуждаются в другой подготовке к выпускному экзамену по политической экономии, и я легко могу в это поверить. Я редко, если вообще когда-либо, слышал лектора, который обладал таким же талантом сочетать ясность и простоту изложения с философской широтой взглядов. Его лекции редко проходят “мимо ушей” его самых бестолковых учеников и всегда содержат инструкции для самых способных.

Он обладает счастливой способностью приносить жизнь в идеи и авторов, которых он обсуждает … Он хорошо знает своих учеников и, без сомнения, на собственном опыте усвоил, что идеи легко постигаются, когда раскрываются в индивидуальном уме, не догматически, а в в том же порядке, в котором они развивались исторически. Его успехи в развитии собственных идей и теорий, которые он развивает одновременно с теми, которые он номинально обсуждает, безусловно, замечательны и заранее отвечают на всю критику. Вряд ли можно высказать слишком много похвалы профессору Менгеру как учителю. Его большая популярность среди учеников и успех, который сопутствовал его попыткам собрать вокруг себя талантливых молодых людей, которые разделяют его основные взгляды, являются достаточным свидетельством его гениальности в этом направлении.

Менгер остается источником вдохновения для австрийской школы

В 1903 году американский социолог Альбион В. Смолл (1854–1926) во время своего визита в Австрию имел беседу с Карлом Менгером, в которой Менгер сказал: “Мне совершенно безразлично, будет ли сохранено название “Австрийская школа”. Важно то, чтобы каждый экономист, заслуживающий этого имени, фактически принял все существенные идеи, за которые я выступал”.

Лишь в двадцатом веке другим “австрийцам”, пришедшим после Менгера, таким как Людвиг фон Мизес и Фридрих А. Хайек, стало ясно, что мейнстрим экономической профессии фактически не принял субъективистский подход Менгера и понимании природы человеческого выбора и действий и работы конкурентного рыночного порядка как динамических процессов во времени.

Карл Менгер, таким образом, остается выдающейся фигурой не только как автор собственной версии “маржинализма”, но и как создатель уникального, отчетливого и весьма актуального подхода к экономическому и социальному анализу, который все еще по праву носит название “Австрийская школа”.

Оригинал статьи

Перевод: Наталия Афончина

Редактор: Владимир Золоторев