Конституция “не является пактом о самоубийстве”, — заявил судья Артур Голдберг в своем заключении по делу “Кеннеди против Мендозы-Мартинеса”, которое Верховный суд рассматривал в 1963 году. Это высказывание подчеркивает фундаментальную истину: во время кризиса правительства часто вынуждены принимать чрезвычайные меры для защиты своих граждан и поддержания порядка.

Однако это стремление действовать быстро и решительно может привести на опасную дорожку, когда расширение государственной власти становится практически, необратимым процессом. Добро пожаловать в мир эффекта храповика.

“Мой капитал продолжит работать в Норвегии”, — пишет рыболовный магнат, который начал создавать свою империю четыре десятилетия назад, имея только 69-футовый траулер, который он купил на деньги, заработанные на рыбной ловле у берегов Аляски.

Уход Рёкке, состояние которого, по оценке Forbes, составляет 5,1 млрд. долларов США обойдется норвежскому правительству примерно в 175 000 000 крон в год (около 16 млн. долларов США). Это может показаться не слишком большой суммой, но Рёкке — не единственный богатый предприниматель, покидающий Норвегию, отмечает The Guardian.

Художественная литература богата изображениями предполагаемых ужасов индустриальной революции. Некоторые из этих историй фокусируются на эстетических чувствах, которые вызывала у их авторов быстрые изменения экономики Британии два века назад. В своем длинном стихотворении 1814 года “Экскурсия”, Уильям Вордсворт признавал, что “прибыльные искусства” позволили Британии производить на экспорт так много, что в ее “переполненных портах” были:

Корабли,

Загруженные лучшими продуктами мира

Со всех частей света.

Но Вордсворт считал цену, которая была уплачена за это, слишком высокой. Ему было больно:

Однако «знание» чего-либо об экономике часто лишь вновь подтверждает мудрость старой шутки Джоша Биллингса: “Наши самые опасные убеждения — это то, что мы «знаем».

Существует отличная карикатура, созданная Дэйлом Эвереттом, которую сохранил «Общительный экономист» Тимоти Тейлор:

Женская тюрьма, и одна из заключенных, которая отбывает там уже долгое время, спрашивает: «За что вас посадили, дамы?»

Одна из женщин отвечает, что она устанавливает слишком высокие цены, и люди возмущены тем, что она завышает цены. Завышение цен, конечно, является признаком злоупотребления монопольной властью, “как мы все знаем”.

В своей только что вышедшей книге “Смена режима: к постлиберальному будущему” (Sentinel, 2023) политический теоретик Патрик Денин (Patrick J. Deneen) выступает с обвинением современного либерализма, к которому он относит как классический либерализм, так и прогрессивный либерализм. Одно из главных обвинений в адрес либерализма заключается в том, что он отвергает взгляд, которому учили как христианство, так и классическая политическая философия, что истинная свобода заключается в добродетельном поведении. С этой точки зрения, для того чтобы быть по-настоящему свободным, человек должен сдерживать свои страсти. Современный либерализм считает иначе, утверждает Денин, подменяя добродетель индивидуальной автономией. Согласно современному либерализму, утверждения о том, что существует объективное благо, которое нужно различать, а не выбирать, являются ошибочными.

9 августа Федеральное бюро расследований США убило Крейга Робертсона, семидесятичетырехлетнего жителя штата Юта, во время обыска в его доме. Этот человек разместил в Интернете многочисленные угрозы, заявив, что хочет убить нескольких чиновников штата и располагает средствами для этого. Власти приняли его заявления за чистую монету, хотя он был почти восьмидесятилетним человеком, передвигавшимся с помощью трости, а его соседи характеризовали его как “хрупкого здоровьем”.

Что-то здесь не так, причем по целому ряду причин. Во-первых, если этот человек действительно представлял большую угрозу для жизни многочисленных чиновников, как считало государство, то почему он не был задержан раньше? Ведь существовал целый ряд угроз в адрес множества людей, которые сейчас считаются “достоверными”, чтобы оправдать действия государства, так почему же о нем заговорили только сейчас? На это можно ответить, что президент Джо Байден собирался выступать всего в часе езды от места жительства этого человека в Солт-Лейк-Сити, а раньше он там не бывал. Даже если допустить, что это оправдывает налет на инвалида, нездорового семидесятичетырехлетнего человека, все равно остается вопрос: почему именно сейчас? Джилл Байден посетила Солт-Лейк-Сити в 2021 году, всего через несколько месяцев после печально известного “осквернения демократии” 6 января, и “угроза” была сочтена приемлемой, о чем свидетельствует тот факт, что человек оставался в живых еще пару лет. Более того, некоторые из угроз были адресованы Гэвину Ньюсому, проживавшему всего в одном дне езды от г-на Робертсона. Если предположить, как это сделал штат, что Робертсон каким-то образом преодолеет свои физические недостатки, чтобы реализовать угрозу, то несколько часов пути до Ньюсома будут не намного больше, чем час пути, который потребовался бы ему, чтобы приблизиться к Байдену во время его визита в Солт-Лейк-Сити.

Сенатор Берни Сандерс не прав во многом, но в одном он прав: жители Соединенных Штатов платят слишком много за лекарства по рецепту. Фактически, как недавно указал сенатор, американцы тратят в два-четыре раза больше, чем жители любой другой страны в развитом мире, а иногда платят и в десять раз больше.

Международные сравнения не совсем корректны, так как некоторые страны используют ценовой контроль, но не несут потерь в инновациях, которых можно было бы ожидать в результате такой политики (благодаря их возможности пользоваться преимуществами от высоких расходов на рынке США, которые стимулируют инновации). В то же время в США существует множество неэффективных государственных политик, приводящих к росту внутренних цен на лекарства.