В эпоху сухого закона федеральная программа отравления убила, по некоторым оценкам, не менее 10 000 человек. Тем не менее, “химическая война времен сухого закона” сегодня почти забыта. Почему?

Недавно меня пригласили выступить перед группой студентов с докладом о запрете алкоголя. В ходе своего выступления я поделился с ними, пожалуй, самым леденящим душу историческим фактом эпохи неудачных экспериментов Америки по запрету продажи алкоголя.

Эпоха сухого закона (1920-1933), которая началась с принятия закона Волстеда, породила множество проблем. Практически в одночасье миллионы американцев стали преступниками просто потому, что употребляли алкоголь. Вместо того чтобы купить пиво или бутылку джина, люди должны были гнать самогон или пользоваться черным рынком. Это привело к всплеску организованной преступности и появлению многих самых известных гангстеров в истории, включая Аль Капоне, Датча Шульца и Чарльза “Лаки” Лучано.

“Если бы сухого закона не было бы, мы бы никогда не получили организованной преступности таких масштабов. Запрет стал катализатором”, — объясняет Говард Абадински, профессор уголовного правосудия Университета Святого Иоанна и автор книги “Организованная преступность”.

Можно подумать, что всплеск организованной преступности, который привел к соответствующему росту правоохранительной деятельности для его подавления, был самым мрачным последствием сухого закона. Это не так.

‘Наш национальный эксперимент по уничтожению людей’

В канун Рождества 1926 года произошло загадочное событие.

В нью-йоркскую больницу Бельвю поступил мужчина, утверждавший, что Санта-Клаус преследует его с бейсбольной битой. Он вскоре умер, но через некоторое время после него с похожими симптомами поступил другой мужчина, отмечавший Рождество. Он тоже умер. Потом еще один.

Персонал больницы насчитал не менее 60 человек, поступивших в ту ночь в тяжелом состоянии после употребления алкоголя, восемь из которых умерли. В целом по городу число умерших вскоре достигло 23 человек. Как это произошло — не загадка.

Профессор Дебора Блюм, журналист, директор программы Knight Science Journalism в Массачусетском технологическом институте и автор книги “The Poisoner’s Handbook: Murder and the Birth of Forensic Medicine in Jazz Age New York”, описала все это в статье, опубликованной в 2010 году в Slate. Прогрессивистские бюрократы намеренно отравляли алкоголь, чтобы стимулировать соблюдение законов.

“Разочарованные тем, что люди продолжают потреблять так много алкоголя даже после того, как он был запрещен, федеральные чиновники решили попробовать другой способ принуждения. Они приказали отравить промышленные спирты, производимые в Соединенных Штатах, продукты, которые регулярно воровали бутлегеры и перепродавали в качестве питьевых спиртных напитков. Идея заключалась в том, чтобы напугать людей и заставить их отказаться от незаконного употребления алкоголя. К моменту окончания сухого закона в 1933 году, федеральная программа отравления, по некоторым оценкам, убила не менее 10 000 человек”.

Сегодня “химическая война времен сухого закона” почти забыта, но она остается одной из самых мрачных правительственных программ в истории США. Возможно, самым шокирующим является холодное равнодушие, с которым центральные планировщики относились к этой программе. Блюм отмечает, что Чарльз Норрис, главный судмедэксперт Нью-Йорка в 20-е годы, вскользь заметил, что программа отравления была “нашим национальным экспериментом по истреблению”.

Проникновение в “туман лжи”

Во время своего выступления я попросил поднять руку тех студентов, кто когда-либо слышал о программе отравления. Ни один не поднял. (преподаватель сказал мне, что тоже не слышал об этой программе).

Некоторые студенты отнеслись к моим словам скептически. Им было трудно поверить в эту историю. (В правдивости этой истории усомнилось достаточно людей, и поэтому USA Today опубликовала фактчекинг, подтвердивший, что программа отравления не является мифом).

В связи с этим возникают два важных вопроса: 1) Как произошло это злодеяние? 2) Почему так мало американцев знают о правительственной программе отравления?

Я считаю, что ответ на первый вопрос очевиден. Федеральная программа отравления была результатом того, что правительство отклонилось от своей первоначальной и истинной моральной цели. В классической либеральной традиции правительство — это необходимое зло. Единственная причина, по которой этот “общественный договор” вообще существует, — это конкретная цель: защита жизни, свободы и собственности.

“Каждый из нас имеет естественное право — от Бога — защищать свою личность, свою свободу и свою собственность”, — объяснял экономист и философ XIX века Фредерик Бастиа в книге “Закон”, вторя таким мыслителям, как Джон Локк, Монтескье и Томас Джефферсон. По мнению Бастиа, цель закона — поддерживать эти права.

Величайшие злодеяния в современной истории — от рабства и евгеники до Холокоста и сталинских пятилетних планов — произошли в результате того, что люди использовали закон по причинам, отличным от его единственной истинной моральной цели. Сухой закон стремился защитить американцев от порока; но пороки не являются преступлениями, и это извращение закона привело к огромному социальному ущербу, включая тот, который причинила федеральная программа отравления.

На второй вопрос ответить сложнее: почему так мало американцев знают о правительственной программе отравления? Студенты в моем классе не были исключением. У меня два диплома по истории и до статьи Блюм я никогда не слышал о программе отравления, которая, по некоторым оценкам, убила больше американцев, чем нападение Японии на Перл-Харбор.

Ответ, я думаю, можно найти в эссе Мюррея Ротбарда, написанном в пользу ревизии истории (что ставит под сомнение стандартную интерпретацию исторических событий). Многие относятся к историческому ревизионизму со скептицизмом и недоверием; еще некоторое время назад я бы тоже отнес себя к этому лагерю.

Ротбард, однако, убедительно доказывал, что ревизионизм необходим из-за огромного влияния государства, которое позволяет ему “одурманивать общественность, заставляя ее принимать и восхвалять правление своего конкретного государства”.

“Благородная задача ревизионизма состоит в том, чтобы проникнуть сквозь туман лжи и обмана государства и его придворных интеллектуалов и представить общественности подлинную историю мотивации, природы и последствий деятельности государства”, — писал Ротбард. “Проникая сквозь туман государственного обмана, чтобы добраться до реальности, скрывавшейся за ложной видимостью, ревизионист работает над делегитимацией, десакрализацией государства в глазах обманутой общественности”.

Другими словами, программа отравления, реализованная федеральным правительством не вписывается в усилия — сознательные или подсознательные, которые предпринимают люди для поддержания веры в государство. Игнорировать эту программу и делать вид, что этого события никогда не было, может быть частью процесса “одурачивания”, который описывает Ротбард.

Десять лет назад я бы сказал, что точка зрения Ротбарда — это упрощение и что она слишком цинична. Сегодня я бы не назвал ее такой (хотя я признаю, что есть и другие правдоподобные объяснения того, почему американцы могли не слышать о федеральной программе отравления).

Независимо от этого, программа отравлений, реализованная федеральным правительством — это важная история, которая заслуживает изучения и тщательного анализа по многим причинам — не в последнюю очередь по следующей: это жизненно важное напоминание о том, что может произойти, когда люди отступают от истинной и моральной цели закона.

Оригинал статьи

Перевод: Наталия Афончина

Редактор: Владимир Золоторев