Представьте, что вы управляете государством. Под государством мы понимаем здесь институт, обладающий территориальной монополией на принятие окончательных решений в каждом конфликте, включая конфликты с участием самого государства и его агентов, и, как следствие, право на налогообложение, т. е. определение в одностороннем порядке цены, которую ваши подданные должны заплатить вам за принятие окончательного решения.

Эти ограничения — а точнее, их отсутствие — определяют характер вашей деятельности, — того, что мы называем “политикой”. Поэтому легко предсказать, что вы будете использовать свое положение для обогащения за счет других людей. Точно так же, с самого начала нам должно быть понятно, что политика по самой своей природе — это всегда зло. Не с точки зрения того, кто управляет, конечно, а с точки зрения тех, кто подчиняется вашим решениям в качестве высшего судьи.

Исходя из этих начальных условий, мы можем предсказать, какой будет ваша политика в отношении денег и банковского дела.

Предположим, что вы управляете территорией, которая вышла из стадии примитивной бартерной экономики и в которой используется обычное средство обмена, то есть деньги. Легко понять, почему вас особенно интересуют деньги и денежные дела. Как правитель государства вы, в принципе, можете конфисковать все, что захотите, и обеспечить себя нетрудовым доходом. Но вместо того, чтобы конфисковать различные производственные или потребительские товары, вы, естественно, предпочтете конфисковать деньги. Потому что деньги, как наиболее ликвидный товар, дают вам наибольшую свободу тратить свой доход по своему усмотрению на самые разнообразные товары. Поэтому налоги, которые вы налагаете на общество, будут денежными налогами, будь то налоги на собственность или доход. Вы всегда будете хотеть максимизировать свои доходы от налогов.

Однако в этой попытке максимизации вы быстро столкнетесь с некоторыми довольно значительными трудностями. Ваши попытки увеличения налогового дохода рано или поздно натолкнутся на сопротивление, поскольку более высокие налоговые ставки приведут не к увеличению, а к снижению налоговых поступлений. Ваш доход — ваши деньги на расходы — снизится, потому что производители, обременяемые все более высокими налоговыми ставками, будут производить все меньше и меньше.

В этой ситуации у вас есть только один вариант для дальнейшего увеличения или, по крайней мере, сохранения текущего уровня расходов: заимствование средств. Для этого вы должны обратиться к банкам — поэтому у вас появится особый интерес к банкам и банковской сфере. Если вы занимаете деньги в банках, эти банки автоматически становятся заинтересованными в вашем будущем благополучии. Они хотят, чтобы вы оставались в бизнесе, т.е. они хотят, чтобы государство продолжало свою деятельность по эксплуатации. А поскольку банки, как правило, являются крупными игроками в любом обществе, их поддержка, безусловно, выгодна для вас. Отрицательным моментом является здесь то, что если вы занимаете деньги в банках, от вас ожидают не только выплаты кредита, но и выплаты процентов.

Поэтому, перед вами, как правителем, рано или поздно возникает вопрос: как я могу освободиться от этих двух ограничений: от налогового сопротивления в форме падающих налоговых поступлений и от необходимости занимать деньги у банков и выплачивать им проценты?

Нетрудно увидеть окончательное решение вашей проблемы.

Вы можете достичь желаемой независимости от сопротивления налогоплательщиков и снижения налоговых платежей, а также зависимости от банков, если вы станете территориальным монополистом производства денег. На вашей территории только вы должны производить деньги. Но этого недостаточно. Потому что, пока деньги — это обычный товар, производство которого требует издержек, монополия приносит не так много пользы. Поэтому, вы должны использовать свое монопольное положение, чтобы снизить затраты на производство денег и снизить качество самих денег. Вы должны позаботиться о том, чтобы вместо дорогостоящих качественных денег, таких как золото или серебро, деньгами стали бесполезные бумажки, которые можно произвести практически с нулевыми затратами. (Обычно никто не принимает никчемные бумажки в качестве платы за что-либо. Кусочки бумаги принимаются в качестве оплаты только тогда, когда они являются титулами на что-то еще, то есть, титулами прав собственности. Другими словами, в качестве правителя вы должны заменить бумажки, которые были титулами на деньги бумажками, которые являются титулами на воздух.)

В условиях конкуренции, т. е., если бы кто угодно мог производить деньги, деньги, которые могут быть произведены при почти нулевых издержках, производились бы до количества, при котором предельный доход равен предельным издержкам, а поскольку предельные издержки равны нулю, предельный доход, т. е. покупательная способность этих денег также будет равна нулю. Поэтому, производство бумажных денег необходимо монополизировать, для того, чтобы ограничить их предложение и избежать гиперинфляции и полного исчезновения таких денег с рынка (и бегства в “реальные ценности”).

Таким образом, вы в некотором смысле достигли того, чего хотели достичь все алхимики и их спонсоры: вы произвели нечто ценное (деньги с покупательной способностью) из чего-то практически бесполезного. Это большое достижение. Вы почти не несете издержек, и вы можете взять и купить себе что-то действительно ценное, например, дом или “Мерседес”; и вы можете сотворить эти чудеса не только для себя, но и для своих друзей и знакомых, которых, как вы внезапно обнаруживаете, у вас теперь стало гораздо больше, чем раньше (вашими друзьями стали, например, экономисты, которые объясняют, почему ваша монополия действительно хороша для каждого).

Каковы последствия всего этого? Прежде всего, увеличение количества бумажных денег никоим образом не влияет на количество или качество всех других, неденежных товаров. Количество товаров не изменилось. Это противоречит представлению, которого придерживается большинство, если не все мейнстримные экономисты, о том, что большее количество денег может каким-то образом увеличить “общественное благосостояние”. Верить в это, как, по-видимому, делает каждый, кто предлагает так называемую политику легких денег как эффективный и “социально ответственный” способ выхода из экономических проблем, — значит верить в волшебство, которое может превратить камни — или, скорее, бумагу — в хлеб.

Напечатанные вами дополнительные деньги оказывают двоякое влияние. С одной стороны, денежные цены будут выше, чем они были бы в противном случае, а покупательная способность денежной единицы будет меньше. Одним словом, результатом будет инфляция. С другой стороны, и это более важно, хотя рост количества денег не увеличивает общую сумму существующего в настоящее время общественного богатства (общее количество всех благ в обществе), он перераспределяет существующее богатство в пользу вас и ваших друзей, то есть тех, кто первым получит новые деньги. Вы и ваши друзья обогащаетесь (владеете большей частью общественного богатства) за счет обеднения других (которым в результате принадлежит меньше).

Проблема этой институциональной структуры не в том, что она не работает. Она работает отлично, всегда в ваших интересах (и в интересах ваших друзей) и всегда за счет других. Все, что вам здесь нужно делать — это избегать гиперинфляции, потому что в этом случае люди будут избавляться от ваших денег и сбегут в реальные ценности, лишив вас тем самым вашей волшебной палочки. Проблема с вашей монополией на бумажные деньги, если она вообще существует, состоит только в том, что ваши манипуляции будут распознаны и признаны преступным грабежом, которым они и являются.

Но и эту проблему можно преодолеть, если, вместе с монополизацией производства денег, вы заодно станете банкиром и войдете в банковский бизнес, учредив центральный банк.

Поскольку вы можете создавать бумажные деньги из воздуха, вы также можете создавать и кредит из воздуха. Фактически, поскольку вы можете создавать кредит из ничего (без каких-либо предшествующих сбережений с вашей стороны), вы можете предлагать ссуды по более низким ставкам, чем кто-либо другой, даже с нулевой процентной ставкой (или даже с отрицательной ставкой). Благодаря этой способности не только будет устранена ваша прежняя зависимость от банков и банковского сектора; теперь вы сможете сделать банки зависимыми от вас, и вы можете создать постоянный союз между банками и государством. Вам даже не нужно заниматься бизнесом по инвестированию кредита. Эту задачу и связанный с ней риск можно смело доверить коммерческим банкам. Вам, вашему центральному банку, нужно только следующее — создать кредит из воздуха, а затем ссудить эти деньги коммерческим банкам по процентным ставкам ниже рыночных. Раньше вы платили проценты банкам, теперь банки выплачивают проценты вам. А банки, в свою очередь, ссужают ваш кредит своим друзьям по несколько более высоким, но все же субрыночным процентным ставкам (чтобы заработать на разнице в процентах). Кроме того, для того, чтобы банки были особенно заинтересованы в сотрудничестве с вами, вы можете разрешить им создавать определенное количество их собственного нового кредита в дополнение к созданному вами (банковское дело с частичным резервированием).

Каковы последствия этой денежно-кредитной политики? В значительной степени они аналогичны политике легких денег: во-первых, политика легких кредитов также ведет к инфляции. В обращение вводится больше денег, и цены будут выше, а покупательная способность денег ниже, чем было бы в противном случае. Во-вторых, кредитная экспансия также не влияет на количество или качество всех существующих в настоящее время товаров. Она не увеличивает и не уменьшает их количество. Больше денег — это просто больше бумаги. Это не увеличивает и не может увеличить общественное благосостояние ни на йоту. В-третьих, легкий кредит также порождает систематическое перераспределение общественного богатства в пользу центрального банка и коммерческих банков вашего картеля. Вы получаете процентный доход на деньги, которые вы создали практически с нулевыми затратами из воздуха (в отличие от истинных сбережений, которые создаются благодаря экономии существующего дохода), и то же самое делают банки, которые получают дополнительные проценты на использовании ваших созданных с нулевыми издержками займов. Таким образом, и вы, и ваши друзья-банкиры присваиваете себе “нетрудовой доход”. Вы и банки обогащаетесь за счет всех “реальных” вкладчиков денег (которые получают более низкий процентный доход, чем они могли бы получить в противном случае, то есть без вливания дешевых кредитов центробанка и коммерческих банков на кредитный рынок).

С другой стороны, существует фундаментальная разница между политикой “нарисовал и потратил” и политикой, предусматривающей не только печать денег, но и соответствующую политику “дешевых кредитов”.

Во-первых, политика дешевых кредитов очень существенно меняет структуру производства — что и кем производится.

Вы, глава центрального банка, можете создавать кредиты из воздуха. Вам не нужно сначала откладывать деньги из своего денежного дохода, то есть сокращать свои собственные расходы и, таким образом, воздерживаться от покупки определенных неденежных товаров (как это должен делать каждый нормальный человек, когда он предоставляет кому-то кредит). Вам нужно только включить печатный станок, и таким образом вы сможете снизить процентную ставку, которую сберегатели будут требовать от заемщиков по всему рынку. Предоставление кредита не предполагает каких-либо жертв с вашей стороны (вот почему это учреждение такое “хорошее”). Если дела пойдут хорошо, вам будет выплачиваться положительная процентная ставка на ваши бумажные инвестиции, а если они не пойдут хорошо — вы всегда можете компенсировать убытки легче, чем кто-либо другой, просто напечатав еще немного денег, поскольку вы являетесь их монопольным производителем.

Таким образом, без затрат и без риска личных потерь вы можете предоставлять кредит практически без разбора, всем и для любых целей, не беспокоясь о кредитоспособности должника или обоснованности его бизнес-плана. Из-за “легкости” вашего кредита определенные люди (в частности, инвестиционные банкиры), которые в противном случае не были бы сочтены достаточно кредитоспособными, и определенные проекты (в частности, проекты банков и их основных клиентов), которые были бы сочтены не прибыльными, а расточительными или слишком рискованными, получат кредит и получат финансирование.

По сути, то же самое относится и к коммерческим банкам, входящим в ваш банковский картель. Из-за ваших особых отношений с ними, как с первыми получателями вашего кредита бумажными деньгами под низкий процент, банки тоже могут предлагать ссуды потенциальным заимодавцам по процентным ставкам ниже рыночных — и, если у них дела идут хорошо, то все хорошо; а если нет, то они могут рассчитывать на вас, как на монополистического производителя денег, который выручит их так же, как выручает самого себя, спасаясь от любых финансовых проблем за счет большего количества бумажных денег. Соответственно, банки также будут менее разборчивы в выборе своих клиентов и своих бизнес-планов и будут более склонны финансировать неприбыльные и рисковые проекты.

И есть второе существенное различие между политикой “напечатал и потратил” и политикой дешевого кредита, и это различие объясняет, почему перераспределение доходов и богатства в вашу пользу и пользу ваших друзей-банкиров, которое приводится в движение дешевым кредитом, всегда происходит в специфической форме временного цикла — бум-спад — который состоит из начальной фазы кажущегося всеобщего процветания (ожидаемого увеличения будущих доходов и богатства), и следующей за ней фазой повсеместного обнищания (когда проявляется иллюзорность процветания периода бума).

Эта форма бума-спада является логическим — и физически необходимым — следствием кредита, созданного из воздуха, кредита, не обеспеченного сбережениями и того факта, что каждое вложение требует времени и только позже, когда-нибудь в будущем, можно будет сказать, успешно оно или нет.

Причина бизнес-цикла настолько же элементарна, насколько фундаментальна. Робинзон Крузо может дать Пятнице взаймы рыбу (которую он еще не съел). Пятница может превратить эти сбережения в рыболовную сеть (он может есть рыбу Робинзона, создавая сеть), и с помощью этой сети Пятница, в принципе, способен и выплатить Робинзону ссуду с процентами, и заработать себе прибыль. Но это физически невозможно, если ссуда Робинзона представляет собой только бумажную купюру, номинированную в рыбе, но не подкрепленную сбережениями реальной рыбы, то есть если у Робинзона нет рыбы, потому что он уже ее съел.

Это полностью очевидно в случае простой бартерной экономики. Здесь Пятница вообще не примет бумажный кредит Робинсона (а только реальный товарный кредит), и потому цикл бум-спад не начнется. Но в сложной денежно-кредитной экономике тот факт, что кредит был создан из воздуха, незаметен: все кредитные расписки выглядят одинаково и потому они принимаются получателями кредита.

Это не меняет фундаментального факта реальности, что ничего нельзя произвести из ничего и что инвестиционные проекты, реализуемые без какого-либо реального финансирования (то есть, финансирования за счет сбережений), должны провалиться, но это объясняет, почему начинается бум — повышенный уровень инвестиций, сопровождаемый ожиданиями более высокого будущего дохода и богатства (объясняет, почему Пятница принимает расписку, а не отказывается от нее). И это объясняет, почему требуется время, чтобы физическая реальность снова проявилась и показала иллюзорность таких ожиданий.

Но что для вас — правителя — маленький кризис? Даже если ваш путь к богатству лежит через повторяющиеся кризисы, вызванные вашим режимом бумажных денег и политикой центрального банка, с вашей точки зрения — с точки зрения главы государства и главы центрального банка — эта форма перераспределения богатства в вашу пользу и в пользу ваших друзей-банкиров, хотя и менее быстра, чем с помощью политики “печатай и трать”, все же намного предпочтительнее, потому что гораздо труднее идентифицировать ее суть. Вместо того, чтобы выглядеть как банальный мошенник и паразит, вы даже можете притвориться, что вы заняты самоотверженной задачей “инвестирования в будущее” (а не тратите на текущие мелочи) и что вы “исцеляте” экономические кризисы (а не являетесь их причиной).

Оригинал статьи

Перевод: Наталия Афончина

Редактор: Владимир Золоторев