Снижение налогов — это прекрасная вещь, когда налоги действительно снижают. Однако, при наличии в системе центрального банка, снижение налогов — это не снижение налогов, если оно не сопровождается сокращением сопутствующих государственных расходов. Причина кроется в том, что снижение налогов без урезания расходов означает просто бОльший дефицит бюджета. 

К сожалению, федеральное правительство при Трампе явно собирается продолжать тратить деньги налогоплательщиков с былым размахом. Точнее, администрация Трампа планирует даже бОльшие затраты, чем ее предшественники, повышая расходы на оборону, но не урезая всерьез бюджеты других программ.

Что означают намерения государства тратить больше, сокращая одновременно налоги? Это означает, что нас ждет финансирование государственных расходов за счет роста бюджетного дефицита. И, что бы ни думал об этом Дик Чейни, размер дефицита имеет значение, и он означает, что миллионам американцев придётся платить больше.

Если мы определяем налоги как средства, взимаемые с американцев государством, тогда снижение налогов Трампом никоим образом не уменьшат эти траты граждан, а даже повысят их, как минимум, тремя способами:

• БОльшие дефициты влекут за собой бОльшие долги, что значит, что налогоплательщикам придётся выделить бОльшие средства, чтобы погасить долг. 

• Так как США уже глубоко погрязли в долгах и имеют центральный банк, ФРС увеличит количество денег в обороте, чтобы оплатить дефицит бюджета, таким образом облагая американцев ещё более высокими налогами в форме незаметного «инфляционного налога». 

• Высокие государственные расходы продолжат взвинчивать цены на товары и услуги, которые покупает государство.

Давайте детальнее рассмотрим каждый эффект.

Рост государственного долга

Даже без монетизации долга центральным банком, рост долгов означает рост налогов. На практике оплата счётов просто отодвигается во времени.

К примеру, за 2015 фискальный год 6% федерального бюджета ушло на оплату процентов по долгу. А это около 221 миллиарда долларов или больше 1/4 всего военного бюджета. 

Более того, постоянное наводнение рынка государственными облигациями отвлекает инвесторов от частного инвестиционного сектора и подталкивает в сторону государственного долга. 

До тех пор, пока государство имеет «право» облагать налогами, государственный долг может быть более предпочтителен, чем частный долг.

В результате, малому бизнесу и другим частным предприятиям становится сложнее находить инвесторов и финансировать частные проекты. Частный бизнес должен предлагать более высокие дивиденды, чтобы конкурировать с государственными облигациями.

«Инфляционный налог»

Сейчас некоторые читатели глядя на 221 млрд долларов, выплаченных по процентам за облигации, могут сказать «ой, это же всего 6% бюджета, не так уж и много, учитывая низкие процентные ставки по государственному долгу».

В этом то и загвоздка: оплата долга занимает всего 6 % бюджета, потому, что центральный банк проводит «стимулирующую» денежно-кредитную политику, чтобы понизить процентные ставки.

Начиная с 2009 г. баланс Федерального Резерва разбух до невероятных масштабов, что повышает спрос на государственный долг, и, потому, понижает количество денег, которое государство должно оплатить в погашение процентов по займам. И где же Федеральный Резерв берёт деньги, чтобы выкупать все эти активы? В большинстве случаев он просто печатает новые деньги. Затем, когда Федеральный Резерв выкупает активы, включая госдолг, деньги попадают в экономику и взвинчивают цены. В последние годы ценовая инфляция присутствовала в таких активах, как недвижимость, акции и облигации. Во многих случаях мы видим, что цены остаются стабильными, когда они должны были бы падать.

Таким образом, большинство держателей долларов США сталкивается с ростом цен по мере того, как ценность их денег падает. Вам не нравится десятипроцентный рост стоимости аренды за год? Рост цен вытесняет вас с рынка недвижимости? А ведь частично за это стоит благодарить монетизацию долга Федеральным Резервом.

Есть и другая причина, по которой центральный банк продолжает выкупать активы при помощи новых денег. Чтобы понять ее, давайте представим, что бы случилось, если бы центральный банк продал свои активы и позволил процентным ставкам по государственному долгу взлететь до небес.

Количество денег из бюджета, уходящее на уплату процентов по долгу, возросло бы, а мы получили бы цифры, значительно превышающие 6% бюджета. В ответ на это, Конгресс, скорее всего, урезал бы субсидии, военный бюджет и другие выплаты друзьям. А никто в Вашингтоне не желает подобного развития событий.

Государственные расходы облагают нас налогами

И, наконец, существует проблема в государственных расходах, как таковых. 

Очень долго нам говорили, что расходы правительства несут один позитив — и что единственным минусом здесь является то, что для этих трат приходится собирать налоги.

Однако, это никогда не было правдой, потому как сам факт государственных расходов искажает экономику, взвинчивает цены и создаёт искусственную редкость ресурсов (тех ресурсов, которые государство «покупает» на бюджетные деньги — прим. ред.) 

Проблему государственных расходов пояснил Мюррей Ротбард в своей книге «Человек, экономика и государство»*: *

«Много полемики существует вокруг того, какая именно государственная деятельность возлагает бремя на частный сектор: налоги или государственные расходы. На самом деле, бессмысленно их разделять, так как и то и другое являются этапами одного и того же процесса налогообложения и перераспределения ресурсов…

Предположим, что государство облагает производство по выращиванию бетельных пальм налогом в размере один миллион долларов США, чтобы обеспечить государственные бюро бумагой. Ресурсы стоимостью в один миллион просто перемещаются из индустрии по выращиванию пальм в бумажную. Этот процесс происходит в два этапа и представляет собой что-то вроде двойного удара по свободному рынку: в первом обедняется индустрия по выращиванию пальм, потому как у неё отбирают деньги; затем, на втором шаге, государство использует эти деньги, чтобы изъять бумагу с рынка для собственного использования. Оба этапа этого процесса — это тяжёлое бремя. В некотором роде, бетельную сферу промышленности заставляют платить за изъятие бумаги у общества; как минимум, ей приходится немедленно выдерживать удар и отдавать собственные деньги. Однако, даже не принимая во внимание проблему «частичного равновесия», то есть то, как и на кого бетельная промышленность «переложит» подобные налоги, стоит отметить, что не одной ей приходится платить; потребители бумаги также заплатят, обнаружив повышение цен на бумажную продукцию.»

Здесь Ротбард поясняет, что каждая покупка на деньги, украденные у налогоплательщиков, приводит к повышению цен на купленные товары, а также предотвращает использование этих денежных ресурсов в частном секторе в частных целях. Поэтому, каждая покупка государства, будь то пистолет или самолёт, взвинчивает цены на эти товары для частного сектора, как делает дороже и все факторы производства этого товара. Стоит ли говорить, что наряду с повышением цен, государство также искажает экономику, а также назначает победителей (государственных работников, подрядчиков и поставщиков) и проигравших (тех, кто не попал под милость государства). Целые индустрии, которые ценились и приносили выгоду до государственного вмешательства, благодаря этому могут разрушаться, а вместе с ними разрушаются и жизни людей.

И, конечно же, товары и услуги, субсидированные государством, также испытывают ценовую инфляцию. За примером не придётся далеко ходить, стоит только вспомнить о медицине и высшем образовании.

Поэтому, когда администрация Трампа предлагает продолжить повышать государственные расходы, урезая при этом налоги, это означает только то, что она просто поддерживает определенный способ организации издержек деятельности правительства. Сами эти издержки — т.е налоги в форме печати новых денег, ценовой инфляции и выплаты долгов — никуда не денутся. Фактически, очень вероятно, что эти траты только возрастут, если Трампу удастся осуществить свой налоговый план.

Перевод: Анастасия Шабанова.

Редактор: Владимир Золотарев.

Оригинал статьи