Все это началось в прошлом году в Голландии. Теперь тысячи фермеров блокируют улицы Парижа, а еще тысячи жгут шины в Брюсселе. Движение, которое справедливо можно назвать народным восстанием, охватило всю Европу, от границ Украины до берегов греческих островов. Правда, для настоящего восстания, это довольно скромное явление — главная цель, похоже, состоит в том, чтобы вызвать достаточное освещение в СМИ, чтобы привлечь внимание парламентов. Тем не менее, недовольство реально, и в основе его лежит чрезмерное вмешательство правительства.

Несмотря на разнообразие жалоб, общим элементом для всех них является недовольство уровнем централизованного регулирования, влияющего на повседневную жизнь фермеров. По словам одного голландского фермера, с которым я беседовал, “из-за требований правительства фермеры попадают в неприятности. Нигде нет такой тупости, как в Нидерландах”. Возможно, он прав, но это мнение о своих правительствах разделяют на всем континенте. Фермеры по всему ЕС раздражены правилами, которые требуют залужения 4 % их земель, разочарованы тем, что правительство играет с ценами на дизельное топливо, бесхозяйственными выплатами по Единой сельскохозяйственной политике (Common Agriculture Policy — CAP) и жесткими экологическими нормами, такими как обязательное сокращение азота. Все это объясняется вмешательством бюрократов, которые уже несколько десятилетий пытаются управлять сельскохозяйственным сектором. Национальное общественное радио сообщает, что французские фермеры считают, что “слишком сильное регулирование привело к снижению прибыли” и что они находятся в “невыгодном положении по сравнению с другими фермерами в ЕС”. Постоянно меняющиеся правила, касающиеся сертификации органических продуктов и изменения климата, приводят рядовых фермеров в бешенство.

В Германии фермеры вывалили навоз на улицы Берлина, положив начало тенденции, которая превратила вываливание и распыление навоза в пикантный (и, несомненно, едкий) рекламный ход. Протестующие в Брюсселе удвоили рекламную мощь, вложив тысячи страниц сельскохозяйственных правил ЕС в измельчители соломы и разбрасыватели навоза, чтобы завалить ими ограждения по периметру административных зданий ЕС. Устав от регулирующей хрени, они отвечают на нее натурой, состоящей из дерьма, коровьего, свиного и прочего. Томас Джефферсон, который “любил время от времени немного побунтовать”, считал, что кровь патриотов и тиранов — это “естественное удобрение” для дерева Свободы. Конечно, лучше, что европейские фермеры используют навоз, чтобы донести свою точку зрения, но пока неясно, приведет ли такая публичная демонстрация к существенному изменению траектории чрезмерного регулирования.

С 1962 года, когда была введена программа CAP, требования к фермерам неуклонно растут. В то время ее цели казались достаточно разумными (как и всегда у программ) и были перечислены следующим образом:

• повышение производительности сельского хозяйства
• обеспечение справедливого уровня жизни для фермеров
• обеспечение доступности поставок
• стабилизация рынков
• создание надежной цепи поставок с разумными ценами
• гармонизация правил конкуренции во всех странах.

Но, как обычно бывает с безобидно звучащими правительственными схемами, тщательного изучения заслуживает то, как эти амбиции должны были быть достигнуты. На деле ЕС приступил к реализации обширной программы государственного контроля над сельским хозяйством: “Для достижения этих целей была создана экономическая система ценовой и рыночной поддержки. Этот механизм обеспечивал фермерам гарантированную цену на их продукцию, вводил тарифы на внешнюю продукцию и вводил государственное вмешательство в случае падения рыночных цен. Фермеры получали поддержку в соответствии с общим уровнем производства”.

Короче говоря, CAP отрезала фермерский сектор от сигналов открытого рынка, тем самым фактически сделав фермеров подопечными государства. Действительно, если использовать традиционное определение социализма как государственной собственности на средства производства, то вмешательство ЕС в сельское хозяйство — это такой же грандиозный эксперимент в области социалистического управления, как и все, что когда-либо делал Ленин.

Учитывая предсказуемую неспособность ЕС выполнить невыполнимые бюрократические мандаты, гарантирующие такие расплывчатые цели, как “справедливый уровень жизни”, “разумные цены” или “доступность поставок”, неудивительно, что фермеры выходят на улицы. Более того, как видно на графике CAP, за годы, прошедшие с 1960-х, происходит постоянный сдвиг в сторону более новых, более сексуальных, “зеленых” инициатив, которые неуклонно душили фермеров, привыкших зависеть от выплат ЕС. Недовольство экологическими законами занимает первое место в списке жалоб от Испании до Швеции.

Во многих отношениях нынешние протесты восхитительно ироничны. Фермеры используют методы пиара, отточенные лобби “зеленых”, чтобы дать отпор нормам, порожденным экологическими активистами за последние десятилетия. Политика специальных интересов, похоже, работает в обе стороны. Когда мотивированная и достаточно организованная группа объединяется, чтобы сконцентрировать свою лоббистскую мощь на правительстве, это создает предсказуемые стимулы для правящих законодательных органов.

Группы особых интересов, поскольку они относительно невелики, могут многое выиграть от эффективного лоббирования, где они могут добиться больших уступок за счет широкой общественности. Концентрация выгоды, распределение убытков — вот название этой игры. Зеленые успешно справлялись с этой задачей на протяжении целого поколения, и теперь фермеры берут пример с них. Теперь, когда они в значительной степени зависят от выплат налогоплательщиков, они понимают, что шумная концентрация политического давления — лучшее средство для того, чтобы евро продолжали поступать. Приоритет узких интересов над широким общественным благом — это старый и знакомый рефрен: протесты заслуживают внимания только потому, что они заставляют ранее преуспевшую группу интересов уступить воле вновь возвысившейся.

И именно в этом, вряд ли стоит повторять, заключается проблема чрезмерного вмешательства государства в работу свободных рынков. Стремясь поддержать цели одной группы, оно неизбежно вторгается в амбиции другой, запуская спираль особых интересов, в которой единственным проигравшим оказывается широкая незаинтересованная общественность. Навоз, как скажет вам любой политик, редко затекает на гору…

Оригинал статьи

Перевод: Наталия Афончина

Редактор: Владимир Золоторев