Федеральные расходы и федеральное налогообложение в Соединенных Штатах установили новые рекорды в 2019 году. А дефицит федерального бюджета увеличился до более чем триллиона долларов. В Европе царит настоящий разгул государственных расходов. По всей видимости, это делают хардкорные laissez-faire либертарианцы, которые захватили правительства во всем мире.

По крайней мере, так выглядит дело с точки зрения многих левых и консерваторов, которые убедили себя, что “рыночные фундаменталисты” завоевали мировые институты и установили глобальный режим почти нулевого налогообложения, свободной торговли и почти полностью нерегулируемых рынков.

Мы слышим это снова и снова от множества персонажей, от Папы Римского до Берни Сандерса. По их словам “неолиберализм” — термин, используемый для “обозначения … радикального, далеко идущего применения рыночной экономики, беспрецедентного по скорости, размаху или амбициям”. — превратил мир в рай для радикальных либертарианцев.

Как уверяет нас один писатель из The Guardian, Великобритания должна положить конец национальному “эксперименту с рыночным фундаментализмом на протяжении многих поколений”. В Америке дело зашло так далеко, что Такер Карлсон настаивает на том, чтобы американские политики “поклонялись” рынкам и имели почти религиозную преданность капитализму.

Фактически, неолиберальный переворот настолько полон, что нам говорят, что даже Лейбористской партией на самом деле правят неолибералы. Социолог Лоуренс Буш сообщает нам о “неолиберальном перевороте” в высшем образовании. “Фундаменталисты свободного рынка”, — утверждает Буш, превратили американские колледжи и университеты в болота преклонения перед капитализмом.

По какой метрике?

Всякий раз, когда я слышу о том, что государственное вмешательство в рынок угасает и что государство заменяют неограниченные рынки, — я вынужден задаться вопросом: какую метрику используют эти люди?

По какой мере правительства становятся меньше, слабее и менее вовлеченными в повседневную жизнь людей?

Изучая данные о государственных налогах и расходах в нашей стране, никак нельзя прийти к такому выводу.

С 1960 по 2018 год поступления федеральных налогов на душу населения увеличились с 3523 до 5973 долларов, что означает рост на 70 процентов.

Объединяя налоги штата и местные налоги с федеральными налогами, можно получить еще больший рост. Величина налогообложения на душу населения на всех уровнях выросла на 118 процентов с 5 247 долларов в 1960 году до 11 461 долларов в 2018 году.

Размер и масштабы правительства растут не только из-за изменений численности населения. В конце концов, с 1960 по 2018 год население США выросло всего на 81 процент. А федеральное правительство, втянутое в глобальную холодную войну на фоне растущей волны социальных программ, в 1960 году было не так уж и мало.

Во всех этих графиках на душу населения я учел рост населения, потому что многие защитники роста правительства утверждают, что правительства должны становиться больше по мере увеличения населения. Даже если бы это было правдой, мы видим, что общие расходы и налогообложение значительно опережают рост населения¹. Но нельзя просто признать, что рост населения должен приводить к увеличению государственных расходов и налогов. Оборона Соединенных Штатов становится дороже не только из-за роста населения². Более того, инновации и рост производительности делают продукты и услуги менее дорогими в функционирующей частной экономике. Это часто маскируется неумолимой инфляцией денежной массы во имя “стабильности” цен. Но естественное развитие экономики ведет к падению цен. Только имея такое явление, как госзакупки можно ожидать, что с каждым годом все будет дорожать.

Подпитываемые огромным дефицитом (имеется в виду финансирование расходов с помощью государственных займов, — прим.ред.) федеральные расходы превысили налоговые сборы. Федеральные расходы на душу населения увеличились на 191 процент с 1960 по 2018 год, поднявшись с 4300 долларов США до 12545 долларов США.

В 2019 финансовом году дефицит превысил триллион долларов, что стало новым максимумом для так называемого “периода бума”, во время которого предполагается сокращение дефицита.

В конечном итоге, конечно, огромный дефицит ляжет на налогоплательщиков дополнительным бременем, превышающим сотни миллиардов долларов в год, необходимых для простой выплаты процентов по долгу. Огромный уровень долга оказывает повышательное давление на процентные ставки и требует дополнительных интервенций со стороны центрального банка, направленных на поддержание спроса на государственный долг. Эти интервенции вытесняют спрос на частный долг и приводят к инфляции цен на активы в результате инфляции денежной массы. Это выгодно для богатых, но вредит первым покупателям жилья и обычным сберегателям.

Сами по себе государственные расходы тоже представляют собой проблему. Правительства пытаются представить государственные расходы, как если бы они были бесплатным подарком налогоплательщикам, своего рода “отдачей” от “инвестиций” уплаченных налогов.

Однако, как заметил Мюррей Ротбард, государственные расходы наносят такой же ущерб, как и налогообложение, которое ему предшествует. Государственные закупки повышают цены на товары и услуги, которые могли бы быть доступны по более низким ценам в частном секторе, если бы не государственные расходы. Сталь и другие материалы обошлись бы предпринимателям дешевле. Рабочих, занимающихся высокими технологиями, можно было бы нанять для создания инноваций и производства вещей для обычных налогоплательщиков, а не для государственных учреждений и бюрократов. В результате хуже обстоят дела и у владельцев малого бизнеса, и у обычных потребителей.

Итак, учитывая, что расходы и налогообложение сейчас находятся на рекордно высоком уровне или близки к нему, где именно происходит этот либертарианский переворот, о котором мы все время слышим?

Точно не в государственном регулировании.

Количество страниц в Своде федеральных правил, увеличилось на 710 процентов с 1960 по 2018 год и на 37 процентов за последние двадцать лет. Каждая дополнительная страница представляет новые правила, новые наказания и новые сборы. Это затраты, с которыми работодатели должны мириться, а потребители должны в конечном итоге платить. Протекционисты, которые думают, что производители устремятся в Соединенные Штаты, если здесь будут низкие тарифы, могли бы учитывать и регуляторное бремя, возложенное на работодателей нашей собственной внутренней политикой.

Как кадровые ресурсы, так и бюджеты федеральных регулирующих органов продолжают расти. Совокупные бюджеты федеральных регулирующих агентств увеличились более чем в три раза за последние 40 лет, увеличившись с менее 20 миллиардов в 1978 году до 65 миллиардов сегодня.

Частично это было связано с выплатой зарплаты постоянно растущей армии федеральных служащих. Количество сотрудников регулирующих органов за последние сорок лет увеличилось вдвое, увеличившись с 140 000 должностей, эквивалентных полной ставке в 1978 году, до 280 000 сегодня.

Население США за это время увеличилось на 47 процентов.

Когда федеральное правительство не тратит больше денег, оно страхует риски. Государство поощряет налогоплательщиков пользоваться его помощью и наводняет рынок застрахованными государством долгами. Как сообщала ранее The Washington Post, “в 2019 году будет больше жилищного долга, обеспеченного государством, чем когда-либо в истории США”. И эти государственные гарантии значительно выросли после жилищного кризиса 2009 года. The Post продолжает: “Теперь Fannie Mae, Freddie Mac и Федеральное жилищное управление гарантируют почти 7 триллионов долларов в виде ипотечных долгов, что на 33% больше, чем до жилищного кризиса … Поскольку этими организациями управляет или поддерживает правительство США, значительное увеличение неплатежей по кредитам может стоить налогоплательщикам сотни миллиардов долларов”.

Тем не менее, несмотря на все это, нам, без сомнения, по-прежнему будут говорить, что правительство отмирает, государственные учреждения “недофинансируются”, а крайние антиправительственные либертарианцы взяли верх. Конечно, вполне возможно, что успех определенных идей свободного рынка — каким бы ограниченным он ни был — помог сдержать рост государственных налогов и расходов. Без этой так называемой “победы” либертарианцев мы могли бы увидеть рост налогов на душу на 200 или 300, а не на каких-то 118 процентов.

Но учитывая продолжающийся рост государственного налогообложения, расходов и регулирования, должно быть совершенно очевидно, что мы вряд ли живем в эпоху “рыночного фундаментализма”, либертарианства или политиков, которые “поклоняются” рынку. Во всяком случае, тенденции, похоже, движутся в прямо противоположном направлении.

Оригинал статьи

Перевод: Наталия Афончина

Редактор: Владимир Золоторев