Кофейная кружка института Мизеса, которой я пользуюсь уже много лет, рекламирует “свободу, собственность и мир”. Я пользуюсь ею достаточно часто и она постоянно напоминает мне об этих “строительных блоках” хорошего общества. В последний раз, когда я пил из нее, я читал о Ричарде Кобдене, у которого 3 июня день рождения. То, что я читал, заставило меня подумать: “Он, вероятно, был бы ведущим сотрудником Института Мизеса, если бы он жил в наше время”.

Кобден жил в девятнадцатом веке. Он был инициатором политической кампании, направленной на то, чтобы положить конец протекционистским “хлебным законам” в Англии, которые он назвал “законодательным убийством, которое лишает людей возможности обменять продукцию их промышленности на продовольствие”. Он стал известен как “апостол свободной торговли”, чьи усилия в конце концов отменили “хлебные законы” в 1846 году и вызвали либерализацию торговли в большей части Европы. Его роль была настолько велика, что некоторые говорили, что свободные рынки обязаны ему своим существованием.

Кобден считал свободную торговлю неразрывно связанной со свободой, собственностью и миром. Она не требует принуждения, в отличие от торговых ограничений, которые пытаются помешать людям использовать их собственность и производительные усилия, там, где, по их мнению, они принесут им наибольшую пользу. Свободная торговля требует только свободы. А увеличение взаимной выгоды от добровольных соглашений делает этот подход все более привлекательным по сравнению с войной. Как сказал Джим Пауэлл:

Мир преобладал, в значительной степени, потому что невмешательство стало отличительной чертой внешней политики … Существовала беспрецедентная свобода передвижения людей, товаров и капитала. … Расширилась торговля, укрепив интерес наций в дальнейшем процветании друг друга в качестве клиентов и поставщиков. Хотя свободная торговля никогда не была гарантией мира, она уменьшала опасность войны больше, чем любая публичная политика.

В день рождения Кобдена стоит вспомнить его слова о свободе, собственности и мире:

Прогресс свободы больше зависит от поддержания мира, распространения торговли и распространения образования, чем от работы правительств и министерств иностранных дел.

Протекционизм … берет из кармана одного человека и позволяет ему компенсировать потери, беря из кармана другого человека … неуклюжий процесс всеобщего грабежа который никого не обогащает и связывает руки промышленности во всех направлениях. Как протекционизм может … сделать страну богаче? … С помощью закона вы можете в один вечер уничтожить плоды и накопления целого века труда; но я спрашивая вас, — покажите мне, как, с помощью законодательства, вы можете добавить хоть один фартинг к богатству страны… Если вы пытаетесь с помощью законодательства дать какое-либо направление торговле или промышленности, то тысяча к одному, что вы сделаете это неправильно; и если вы окажетесь правы … стороны, для которых вы издавали эти законы, все равно действовали бы без вас лучше, чем с вами.

Свободная торговля! Что это? Она разрушает барьеры, которые разделяют нации … за которыми скрываются чувства гордости, мести, ненависти и ревности, которые то и дело ломают границы и наводняют целые страны кровью; те чувства, которые питают яд войны и завоеваний.

Мы собираемся показать пример освобождения промышленности … предоставляя всему миру возможность использовать все свои преимущества полагаясь на свободу нашей промышленности … выполняя в полной мере христианскую доктрину “поступайте с другими так, как они должныпоступить с вами”.

Истинная справедливость… [включает] неотъемлемое право каждого человека свободно обменивать результаты своего труда на продукцию других людей.

Практика защиты одной части сообщества за счет всех других классов [необоснована] и неоправданна.

Реализуйте в полной мере … истинные и мирные принципы свободной торговли, устраняя все существующие препятствия для неограниченного использования ромышленности и капитала.

Не смотрите на политиков; смотрите на себя.

Свободная торговля … признает первостепенную важность индивидуальных действий.

Мир придет на землю, когда люди будут больше иметь дело друг с другом, чем с правительствами.

[Мы] выступали за свободную торговлю не только из-за материального богатства, которое она принесла бы сообществу, но и по более веской причине — ради обеспечения постоянного мира между народами.

Наш принцип … принесет мир и гармонию между народами.

Люди … должны быть поставлены во взаимную зависимость благодаря удовлетворению потребностей друг друга. Это Божий метод создания сердечного договора, и никакой другой план не стоит и фартирнга.

Принцип свободной торговли… действует на моральный мир как принцип гравитации во вселенной, объединяя людей… и объединяя нас в узах вечного мира.… В результате он изменит лицо мира. … Он создаст систему правления, совершенно отличную от той, которая сейчас преобладает.

Человек… свободно обменивается плодами своего труда со своим собратом… Умозрительный философ через тысячелетия датирует этот момент, как величайшую революцию, которая когда-либо случалась в мировой истории.

Ричард Кобден знал, что свободная торговля является естественным результатом самопринадлежности и добровольных договоренностей, которые обеспечивают справедливость, без спонсируемого правительством грабежа одних другими. Он понимал, что свободная торговля ломает привилегии и барьеры, препятствующие экономическому прогрессу, и заменяет их взаимной выгодой. В мире, который слишком далек от этого идеала, мы должны помнить о его мудрости, согласно которой “раскрепощение торговли” станет “маяком для других стран”, она расширит свободу, улучшит защиту собственности и приведет к миру — сочетанию, которое лучше всего обеспечивает экономический и моральный прогресс. Как сказал сэр Генри Кэмпбелл-Баннерман, отмечая сотую годовщину рождения Кобдена:

Кобден потратил всю свою жизнь на устранение этих искусственных ограничений и препятствий … не только на коммерцию, но и на мир и добрую волю и взаимопонимание; устранение препятствий свободе и хорошему управлению на родине.… Он взорвал экономическую основу классового правительства и классового подчинения.

Оригинал статьи

Перевод: Наталия Афончина

Редактор: Владимир Золоторев