Marx by Jaime Edwards and Brian Leiter, Routledge.

В книге Marx Хайме Эдвардс и Брайан Лейтер стремятся дать читателям, незнакомым с трудами Карла Маркса, представление о его ключевых идеях, а также, в меньшей степени, об идеях более поздних марксистов. Они утверждают, что, хотя некоторые доктрины Маркса ошибочны, другие верны; в частности, они считают, что Маркс был непревзойденным аналитиком капитализма. Далее я прокомментирую несколько моментов из книги.

Маркс следует за Давидом Рикардо в утверждении, что обменная ценность (цена) товара (товара или услуги, покупаемого и продаваемого на рынке) определяется количеством «общественно необходимых» рабочих часов, требуемых для его производства. Это касается и труда. Ценность труда определяется общественно необходимым временем, затраченным на «производство» рабочего (т. е. временем, необходимым для того, чтобы он мог потреблять достаточно для своего поддержания и воспроизводства).

Обмен товаров в состоянии равновесия будет происходить в строгой пропорции к количеству трудочасов, необходимых для производства каждого товара. Но здесь возникает проблема. Если товары обмениваются по эквивалентной ценности, как капиталисты получают прибыль? (Под «прибылью» Маркс подразумевает норму прибыли на инвестиции, а не предпринимательские доходы от арбитража). Капиталист начинает с определенной суммы денег, а после процесса производства продает продукт за большую сумму, чем изначально. Как это возможно?

Ответ Маркса заключается в том, что, нанимая работников, капиталисты покупают их «рабочую силу». В течение рабочего дня работник создает ценность, затрачивая рабочие часы на производство. Однако работодатель платит работнику только за ценность его труда — за общественно необходимое время, требуемое для его «производства». Разница между рабочей силой и трудом — это «прибавочная стоимость», и именно она является источником прибыли и ренты.

Эдвардс и Лейтер признают, что эту теорию следует отвергнуть. Она не может решить «проблему преобразования», несмотря на усилия многих поколений марксистов. (Я пощажу читателей от подробного изложения этой проблемы). Однако, если трудовая теория стоимости отвергается, то рушится и основание для аргумента Маркса о том, что капитализм неизбежно придет к концу и будет заменен социализмом.

Согласно теории исторического материализма Маркса, которую Эдвардс и Лейтер считают его наиболее значительным вкладом, «производительные силы» — грубо говоря, технологии и креативные возможности, доступные в определенный момент времени — определяют «производственные отношения», то есть то, как организовано производство в рамках разных экономических классов. Производственные отношения, как правило, будут наилучшим образом способствовать развитию производительных сил. По мере того, как производительные силы продолжают развиваться, наступает момент, когда производственные отношения становятся «оковами», и революция приводит к возникновению новых производственных отношений.

Маркс утверждает, что именно это произойдет с капитализмом. По причинам, которые поясняет трудовая теория стоимости, норма прибыли имеет тенденцию к падению, что приводит капиталистов к «выжиманию» работников до тех пор, пока они не «обнищают". Когда условия станут достаточно плохими и рабочие посчитают, что восстание возможно, капитализм будет свергнут и заменен социализмом.

Но без трудовой теории стоимости у Маркса нет аргументов в пользу падения нормы прибыли. Должны ли мы тогда отказаться от взгляда, что капитализм в конечном итоге нежизнеспособен?

Не так быстро, говорят Эдвардс и Лейтер. Мы можем прийти к тому же выводу другим путем. Для получения прибыли недостаточно того, чтобы капиталист произвел что-то с более высокой продажной ценой, чем издержки производства. Он должен продать продукт. Но по мере развития новых технологий рабочие вытесняются и теряют покупательную способность, если не смогут найти другую работу, что часто бывает затруднительно. Дополнительно капиталисты будут пытаться передавать работу на аутсорсинг, что еще больше уменьшает покупательную способность работников, а также заменять человеческих работников автоматизированными устройствами, которые не требуют оплаты труда. Из-за снижения покупательной способности рабочих они не смогут покупать достаточно, чтобы работодатели могли продавать свои продукты.

Авторы правы в том, что капиталисты хотят минимизировать свои затраты на заработную плату. Но из этого не следует, что они могут успешно снизить зарплаты ниже предельного продукта работников. Аргумент, что они могут это сделать, основывается на том, что капиталисты обладают большей переговорной силой, чем рабочие. Работник, которому предлагают низкую зарплату, не может реально рассчитывать на лучшие условия, потому что ему нужна работа для выживания, а работодатель может легко заменить его кем-то другим из «резервной армии труда». Однако этот аргумент игнорирует тот факт, что если работодатель предлагает зарплату ниже предельного продукта работника, то конкурирующая фирма будет иметь стимул переманить его. Чтобы обойти этот момент, можно предположить, что между работодателями существует договоренность не снижать предложения по зарплатам друг друга, но это кажется маловероятным.

Что касается автоматизации, Эдвардс и Лейтер признают, что в прошлом автоматизация создавала больше рабочих мест, чем уничтожала; но на этот раз, как они предполагают, ситуация будет иной. Почему?

Австрийская школа критикует аргумент о «расходах» другим образом. Предположение о том, что для устойчивости экономики требуется определенный уровень расходов, должно быть отвергнуто. Если цены гибкие — то есть они приспосабливаются к изменениям спроса и предложения — все будет в порядке. Здесь фундаментальную роль играет работа В.Х. Хатта.

Согласно Марксу, социализм в конечном итоге заменит капитализм после того, как пролетариат достигнет переломного момента. Но Маркс мало говорит о том, как социализм должен функционировать. И на самом деле, аргумент Людвига фон Мизеса о расчетах при социализме показывает, что без капиталистических рыночных цен экономика скатится в хаос. «Централизованно планируемые» экономики, установленные после большевистской революции, могли использовать мировые рыночные цены в своих планах, поэтому их нельзя рассматривать как опровержение аргумента Мизеса.

Некоторые «аналитические марксисты», наиболее известным из которых является Дж.А. Коэн, ответили на слабости теоретической базы Маркса, перейдя в нормативную сферу. Социалисты больше не должны утверждать, что приход социализма неизбежен, но должны аргументировать, что это необходимо с точки зрения морали. Эдвардс и Лейтер убедительно доказывают, что Маркс презирал обращения к морали. Коэн с этим не согласился, но даже если он был неправ относительно того, что думал Маркс, он мог бы сказать: «Даже если я неправильно понял Маркса, что с того?»

Оригинал статьи

Перевод: Наталия Афончина

Редактор: Владимир Золоторев