Теперь, когда огромный дефицит вакцин против гриппа H1N1 стал очевиден, обнажилась крайняя несостоятельность субсидируемого государством здравоохранения. Были произведены миллионы порций вакцины, но они не были вовремя распределены, а в некоторые районы большинство обещанных порций вообще не были доставлены. Огромные масштабы недостаточного предложения вакцин демонстрируют не только дисфункцию Министерства здравоохранения и социальных служб (DHHS), но, скорее, неизбежное фиаско центрального планирования.

Проблема начиналась достаточно просто: DHHS предоставил себе монополию на производство, ценообразование и распространение вакцин против гриппа H1N1. Цена была определена в доступную сумму $25, таким образом якобы обеспечив всеобщий доступ к вакцине. И, поскольку американские политики должны поддерживать видимость системы свободного рынка, DHHS заключил контракт на вакцину против гриппа с частной фирмой Novartis.

Вакцинация как расчёт

Монументальная неспособность бюрократии здравоохранения обеспечить публику прививками от H1N1 не должна удивлять тех, кто изучает австрийскую экономическую теорию. Производство и распространение вакцин против гриппа требует гармоничного сотрудничества в пространстве и времени многих различных типов предпринимателей, ученых, рабочих и менеджеров по логистике. Эта структура производства должна руководствоваться экономическим расчетом, который, как учил Мизес, невозможен при социализме.

Может показаться, что, поскольку фактическим производителем вакцин является частная фирма, Novartis, проблема экономического расчета при социализме не помешает производству вакцин. Однако более пристальный взгляд обнаружит, что количество, цена и сроки поставок вакцин против гриппа были заранее оговорены DHHS.

Этот момент имеет решающее значение; бюрократия здравоохранения укомплектована главным образом опытными специалистами по волоките, а не лучшими медицинскими инспекторами и экспертами в области эпидемиологии. Во многом это связано с тем, что такие эксперты, в отличие от бюрократов, могут приносить реальную пользу тому или иному предприятию, поэтому их нанимают частные поставщики медицинских услуг. Таким образом, DHHS столкнулся с тем, что Хайек назвал “проблемой знания”, и поэтому он будет совершенно не в состоянии рассчитать адекватное рынку количество препаратов и цены на него.

Установив цену в 25 долларов и объем производства в 150 миллионов единиц, DHHS вызвал острую нехватку вакцин. Такой массовый дефицит не возникает на действительно свободных рынках, на которых цены колеблются, чтобы согласовать предложение со спросом.

Критики австрийской позиции могут указать на то, что частная фирма Novartis не выполнила свои контракты на вакцину от гриппа. Следовательно, рынок не был готов адекватно поставлять вакцины. Этот поверхностный аргумент неверен сразу на нескольких уровнях.

DHHS спровоцировал острую нехватку вакцин

Во-первых, DHHS предоставил Novartis юридическую монополию на производство и распространение вакцины против гриппа. Если бы этой монополии не было и рынок был бы открыт, то другие медицинские и химические фирмы могли бы предвидеть предстоящий дефицит и переоборудовать свои основные мощности для производства вакцины против H1N1.

Действительно, дефицит не был секретом, он длился несколько месяцев, но монопольные права не позволяли другим предприятиям выходить на рынок. Если бы ценам позволили выполнять свои функции, то неудача в производстве вакцин фирмой Novartis стала бы находкой для более гибких компаний, таких как Pfizer или Johnson & Johnson. Они бы делали эти вакцины, пока не была бы достигнута равновесная цена на рынке.

Но это еще не все. Благодаря жесткости контракта, DHHS с самого начала обрек Novartis на провал. Заранее определив общий доход от проекта, DHHS установил жесткий потолок издержек для Novartis. Вполне вероятно, что Novartis вскоре выяснил, что для производства 150 миллионов прививок от гриппа в год в течение восьми лет потребуется больше ресурсов, чем они могли бы позволить себе купить, имея максимально возможный доход в 486 миллионов долларов.

На свободном рынке предприниматели, оказавшиеся на месте Novartis, могли бы прогнозировать, смогут ли они возместить дополнительные расходы, поставив более высокие цены. С государственным контрактом руки Novartis были связаны — они могли лишь сделать все возможное, чтобы не потерять деньги.

Правовая монополия и потолок доходов также послужили препятствиями к совершенствованию обеспечения здравоохранения. Поскольку общая сумма, которую может получить Novartis фиксирована и составляет 486 миллионов долларов, и поскольку Novartis в буквальном смысле находится вне конкуренции, у него нет стимула превышать свои обязательства перед правительством.

На самом деле, у них даже есть стимул к невыполнению обязательств. Для федерального департамента сменить монопольного поставщика гораздо дороже, чем для клиники или отдельного потребителя выбрать между конкурирующими поставщиками вакцин. Учитывая, что их доход централизованно спланирован и фиксирован, вполне логично, что Novartis не уложились в сроки и недопоставили вакцину. До тех пор, пока они не будут работать настолько плохо, что DHHS отменит их монополию, — это их способ сократить расходы и увеличить прибыль.

Помимо неумения правильно рассчитать цену, количество и доход DHHS также не смогла выбрать эффективный метод производства вакцины против гриппа. Контракт, согласно веб-сайту Novartis, включает регуляции установок, используемых для производства.

Кроме того, предоставив Novartis юридическую монополию, DHHS обязал их производить и распространять вакцину с использованием только уникального метода производства Novartis. Как мы слишком ясно увидели, их метод далек от совершенства, и, вероятно, это не лучшее, что может предложить рынок.

На свободном рынке вакцин разные фирмы используют разные методы для производства одинаковых или немного отличающихся вакцин; это та же самая причина, по которой их издержки различны. Если они могут конкурировать по ценам, безопасности или надежности, лучшие методы производства и распределения быстро привлекут всех разборчивых пациентов.

Это приведет к увеличению количества высококачественных вакцин и применению для их производства процессов, которые используют относительно меньше ресурсов. Хотя это может показаться не очень важным для производства вакцин против H1N1, для более опасных эпидемий важность конкуренции невозможно переоценить.

Из нашей дискуссии должно быть ясно, что любое вмешательство правительства в экономику характеризуется “проблемой экономического расчета при социализме” Мизеса и “проблемой знания” Хайека. Чтобы разрушить рынок, бюрократии не нужно физически производить и распространять товар. Любое вмешательство, которое неосведомленные, плохо информированные бюрократы и политики оказывают на рынок, обязательно окажет катастрофическое влияние.

Это важный принцип, который необходимо учитывать при рассмотрении законодательства Обамы о здравоохранении. Перспективы централизованного планирования, устанавливающего или даже влияющего на уровни требований, пороговые значения доступности медицинской помощи и распространение медицинских технологий, должно быть достаточно, чтобы напугать любого экономически грамотного человека.

Вакцинация от социализации ошибок

Чтобы разрешить надвигающийся дефицит иммунизации, необходимо принять простые политические меры:

Правовая монополия Novartis на производство вакцин против гриппа должна быть немедленно отменена, как и любые другие правила, касающиеся производства вакцин в будущем.

Цена вакцин должна быть вариабельной чтобы не допустить ситуации, когда дефицит лишит вакцин еще большее количество людей, которые готовы платить за них по рыночной цене, и до того, как появится опасный черный рынок вакцин, чтобы уравновесить рынок.

Наиболее важно то, что неспособность DHHS предоставить эту вакцину должна восприниматься всерьез — как предзнаменование ужасов, которые принесут социализация или квази-социализация медицины и служб здравоохранения. Центральное планирование медицинских рынков должно быть категорически отвергнуто, поскольку правительство не сможет бороться с более серьезной и смертельной эпидемией.

Оригинал статьи

Перевод: Наталия Афончина

Редактор: Владимир Золоторев