Многие были шокированы, когда в Великобритании были арестованы и заключены в тюрьму за различные правонарушения, включая «насильственные беспорядки» и “разжигание расовой ненависти” более 1000 протестующих. Особенно поражали случаи ареста людей за публикации о беспорядках в социальных сетях, несмотря на то, что они не присутствовали на месте событий и не было никаких доказательств, что кто-либо из участников беспорядков читал их комментарии.

В обществах, которые поддерживают ценность личной свободы, единственной целью уголовного права должно быть сдерживание и наказание тех, кто совершает акты агрессии против других людей или их собственности. Уголовное право не должно использоваться для того, чтобы препятствовать людям «ненавидеть» друг друга или заставлять их «любить» друг друга. Объявляя о новом пакете законов «для расширения списка обвинений, по которым граждан могут преследовать за преступления на почве ненависти», губернатор штата Нью-Йорк Кэти Хокул заявила: «В это трудное время мы будем продолжать поддерживать друг друга. Мы ясно даём понять: любовь всегда будет иметь главное слово в Нью-Йорке». В этой связи она предложила «законодательство, существенно расширяющее право на преследование за преступления на почве ненависти».

Попытки продвигать любовь между различными расовыми или религиозными группами в обществе, например, путем обвинения людей в разжигании «ненависти» за протесты против иммиграции, неправильно понимают роль уголовного права. Угроза общественному порядку подразумевает покушение на личность или собственность других людей, как это происходит во время насильственных беспорядков, а не просто выражение «ненависти» по отношению к другим. Тем не менее, все чаще правонарушения, связанные с общественным порядком, связываются с преступлениями на почве ненависти или “хейт-спичем.”

Законы, запрещающие хейт-спич и преступления на почве ненависти, обычно определяют «ненависть» как враждебность, основанную на расе, поле, гендере, сексуальной ориентации или религии. Часто под враждебностью понимаются просто слова, которые оскорбляют других. Например, в Великобритании Акт о коммуникациях 2003 года запрещает отправку «сообщений или других материалов, которые являются крайне оскорбительными, непристойными, неприличными или угрожающими». Акт о безопасности в Интернете 2023 года нацелен на незаконный контент в интернете, включая как «подстрекательство к насилию», так и публикацию «преступлений против общественного порядка, усугубленных расовой или религиозной неприязнью». Под поведение в интернете подпадает написание постов или публикация блогов и статей на веб-сайтах.

Учитывая, что подстрекательство к насилию уже является преступлением — «действия, слова или другие средства, которые побуждают или естественным образом ведут к беспорядкам, насилию или восстанию», — не видно особого смысла в добавлении понятия «ненависти» к таким преступлениям. Например, текст «сожгите магазин» в социальных сетях может считаться подстрекательством к насилию, но текст «сожгите мусульманский магазин» в тех же обстоятельствах будет квалифицирован как преступление на почве ненависти. Поджог (фактическое сожжение магазина) является преступлением, но если это связано с расовой или религиозной принадлежностью владельца магазина, то поджог считается «более серьезным» преступлением — преступлением на почве ненависти, хотя вред и ущерб, понесенные владельцами магазина в обоих случаях, не изменяются в зависимости от их расы или религии.

Таким образом, нет необходимости в законах о «ненавистническом поведении», чтобы дополнительно «криминализировать» то, что уже является преступлением. Неизбежный вывод заключается в том, что единственная цель таких законов о «ненависти» — создать особую категорию преступлений, основанных исключительно на идентичности жертвы. Теперь политика идентичности стала частью уголовного права. «Ненависть», основанная на расе или религии, стала приоритетом в правоохранительной практике, и все больше ресурсов перенаправляется на борьбу с такими преступлениями. Например, штат Нью-Йорк выделил бюджет в размере 60 миллионов долларов на «борьбу с ненавистью».

События, произошедшие в Великобритании на прошлой неделе, устрашающе иллюстрируют последствия подхода к правоприменению, основанного на идентичности. В ходе продолжающейся полицейской чистки участников беспорядков те, кто высказывал “хейтспич” в социальных сетях, были обвинены в «разжигании расовой ненависти» и приговорены к тюремным срокам до двух-трех лет. Такие меры никак не влияют на «ненависть» и вероятно, только усугубят недовольство и расовую вражду.

Свобода слова и Первая поправка

Соединенные Штаты пока избежали этого социально разрушительного пути, по которому пошла Великобритания, благодаря Первой поправке к Конституции США. Важность Первой поправки в предотвращении попыток запретить «хейт-спич» можно увидеть на примере законопроекта A7865A Ассамблеи штата Нью-Йорк (2021-2022), который предусматривает, что унижение или оскорбление кого-либо в социальных сетях на основе их идентичности является ненавистническим поведением и, следовательно, оно незаконно. Законопроект обязывает социальные сети сообщать о «ненавистническом поведении на своих платформах» и определяет его как «использование социальной сети для оскорбления, унижения или подстрекательства к насилию против группы или класса людей на основе расы, цвета кожи, религии, этнической принадлежности, национального происхождения, инвалидности, пола, сексуальной ориентации, гендерной идентичности или гендерного выражения». Эта попытка регулировать «ненавистническое поведение» является явным ограничением свободы слова, и, как и ожидалось, была встречена сопротивлением со стороны организаций, выступающих за свободу слова, на том основании, что это нарушает Первую поправку.

Связывая уголовное право с защитой прав собственности, Мюррей Ротбард утверждает, что «подстрекательство» является элементом свободы слова. Поскольку существует свобода воли, никто не может утверждать, что причиной, по которой он совершил поджог (преступление против собственности другого человека), стало то, что он прочитал пост в социальной сети с призывом «сожгите магазин». Поджигатель несет ответственность за свое преступление. Он мог прочитать этот пост, но выбор пойти и совершить преступление был его собственным. Ротбард объясняет:

Должно ли быть незаконным “подстрекательство к бунту”? Предположим, что Грин призывает толпу: “Идите! Сжигайте! Грабьте! Убивайте!” и толпа действительно начинает этим заниматься, а Грин не участвует в этих преступных действиях. Поскольку каждый человек свободен принять или не принять любое решение, которое он пожелает, мы не можем сказать, что Грин каким-то образом заставил членов толпы заниматься преступной деятельностью; мы не можем сделать его ответственным за их преступления. Следовательно, “подстрекательство к бунту” является чистым выражением права человека на свободу слова без его вовлечения в преступление.

Ротбард добавляет, что многое, конечно, зависит от контекста: «есть огромная разница между главарём преступной банды и оратором на уличной трибуне во время бунта». Один из британцев, заключённых в тюрьму за посты в социальных сетях, написал в Facebook: «Каждый мужчина и его собака должны разгромить к черту отель Britannia», который был известен тем, что предоставлял жильё иммигрантам. Автор поста — 28-летний мужчина без значительного числа подписчиков — сам не присутствовал на беспорядках, и не было никаких оснований полагать, что те, кто участвовал в беспорядках, прочитали его пост или собирались следовать его призыву. В этом смысле он был не более чем «уличным оратором», который комментировал беспорядки, сидя в безопасности и комфорте своего кресла. Однако его обвинили в «угрожающих, оскорбительных или унизительных словах или поведении с целью разжигания расовой ненависти» и приговорили к 20 месяцам тюрьмы. Тот факт, что комментарии в социальных сетях теперь рассматриваются как повод заключать людей в тюрьму за «расовую ненависть», представляет серьёзную угрозу для личной свободы и демонстрирует абсурдность криминализации «ненависти».

Оригинал статьи

Перевод: Наталия Афончина

Редактор: Владимир Золоторев