Несколько столетий назад Европа была бьющимся сердцем глобальных инноваций. От просвещенческого культивации разума до преобразующей силы промышленной революции — она была центром смелых мыслителей, изобретателей и предпринимателей, расширявших границы возможного.

Сегодня этот дух угас. Европа больше не возглавляет технологические инновации — не из-за отсутствия талантов или научных исследований, а из-за более глубокой проблемы: чрезмерно ограничительной регуляторной среды. Пока США быстро продвигаются вперёд в области ИИ, биотехнологий и космоса, а Китай активно инвестирует в глубокие технологии, Европа запуталась в бюрократии, избегании риска и жёстком применении принципа предосторожности — отдавая приоритет контролю над креативностью и осторожности над прогрессом.

Кризис инноваций в Европе: как принцип предосторожности парализует Европу

За последние два десятилетия Европа изменила свой облик — от колыбели промышленных революций и научных прорывов до мировой регуляторной сверхдержавы. Так называемый «Брюссельский эффект» — способность Европы формировать глобальные стандарты с помощью своей регуляторной силы — обеспечил ЕС влияние. Но внутри самих границ он задушил те самые инновации, которые Европа когда-то отстаивала.

В основе этого подхода лежит принцип предосторожности — идея о том, что новые технологии должны быть полностью безопасны, прежде чем их допустят к использованию. Хотя намерение благородное, на практике это часто тормозит прогресс. Инновации начинают восприниматься как угроза, а предприниматели сталкиваются с почти невыполнимой задачей — доказать полное отсутствие риска. Вместо того чтобы управлять риском, европейские регуляторы требуют его полного устранения, блокируя эксперименты ещё до их начала.

Сравните это с Соединёнными Штатами, где преобладает культура «инноваций без разрешения». Там новаторы, как правило, свободны экспериментировать, если только они явно не причиняют вред. Именно это различие в мышлении объясняет, почему США лидируют в ИИ, биотехнологиях, квантовых вычислениях и космических технологиях — и почему Европа отстаёт.

Возьмём Акт ЕС об искусственном интеллекте 2024 года. Хотя его хвалят за благие этические цели, законодательство вводит жёсткую систему классификации рисков и высокие издержки на соблюдение требований, с которыми справляются лишь крупные корпорации. Стартапы, лишённые юридических отделов и капитала, оказываются за бортом. В результате в Европе меньше AI-стартапов, падает инновационная активность, а талант утекает в США и Китай. Треть специалистов по искусственному интеллекту в американских университетах приехала из Европы. И когда речь идёт о лидерах в разработке AI-моделей, разрыв ещё шире. В 2022 году 54 процента создателей крупнейших AI-моделей были американцами, тогда как Германия — главный игрок в Европе — имела лишь три процента.

Это касается не только AI. В биотехнологиях процесс одобрения генетически модифицированных организмов в Европе — один из самых медленных и ограничивающих в мире. Экспериментальные энергетические технологии вязнут в бюрократии. Стартапы в сферах с высоким риском и высоким потенциалом прибыли регулярно лишаются капитала не только из-за осторожности инвесторов, но и потому, что чрезмерно зарегулированная финансовая система изначально настроена избегать любой неопределённости. Жёсткое трудовое законодательство создает дополнительное трение — наём негибок, увольнения дороги, адаптация затруднена.

Исход инноваций из Европы: высокая цена осторожности

Совокупное влияние чрезмерного регулирования в Европе становится всё труднее игнорировать: таланты, капитал и инновации устойчиво покидают континент. Европа превратилась в место, где рождаются идеи, но они редко масштабируются. Почти треть европейских стартапов, достигших статуса «единорога», в итоге переезжают за границу — чаще всего в США — в поисках более благоприятной экосистемы и лучшего доступа к капиталу.

Цифры лишь подчёркивают масштаб проблемы. США доминируют в мировом ландшафте единорогов, занимая более 55 процентов всех компаний-единорогов и 75 процентов их совокупной оценки. На ЕС приходится менее 10 процентов единорогов и лишь 3 процента мировой стоимости. Ключевая причина — разрыв в венчурном капитале: объём европейских инвестиций в венчурные проекты упал со 100 млрд долларов в 2021 году до всего 45 млрд в 2023 году, тогда как американские стартапы собрали 170 млрд. В доле от ВВП венчурный капитал в США в 2023 году достиг 0,21 процента — в пять раз больше, чем 0,04 процента в ЕС.

В сфере «глубоких технологий» разрыв поразителен. Семь из десяти ведущих компаний по квантовым вычислениям — американские, ни одна не имеет штаб-квартиру в Европе. В AI более 80 процентов мировых инвестиций поступает в фирмы США и Китая, тогда как на Европу приходится лишь семь процентов. Этот инвестиционный разрыв усиливается слабостью НИОКР: Европа вкладывает только 2,2 процента своего ВВП в исследования и разработки, тогда как США — 3,4 процента, а Южная Корея — 5 процентов.

Предупреждающие знаки

С 2015 года рост производительности в Европе в среднем составляет всего 0,7 процента в год — менее половины уровня США и лишь одну девятую уровня Китая. В 1995 году производительность США и ЕС была примерно равной. Сегодня Европа отстаёт почти на 20 процентов — разрыв, который угрожает её долгосрочной конкурентоспособности и экономическому росту.

У Европы заканчивается время. С учётом стареющего населения и сокращающейся рабочей силы она не может позволить себе почивать на лаврах прошлых достижений. Без смелых структурных реформ континент рискует превратиться в музей былой славы, а не в фабрику будущих прорывов.

Но упадок не является предопределённостью. Европа всё ещё может вернуть себе инновационное преимущество — если готова отказаться от комфорта избыточного регулирования и принять новую эру экономической свободы и рыночной динамики. Это означает принятие риска и неопределённости, снятие ограничений на инновации, расширение доступа к венчурному капиталу, а также реформу жёсткого трудового и банкротного законодательства, которое душит предпринимательские амбиции.

США лидируют потому, что вознаграждают смелые идеи и терпимо относятся к неудачам. Культура Европы, напротив, наказывает за риск и отталкивает таланты. Решение — не в ужесточении контроля, а в расширении свободы.

Как однажды объяснил Милтон Фридман:

Великие достижения цивилизации пришли не из государственных бюро, а от отдельных людей, преследующих собственные интересы. Везде, где массы людей избавлялись от разоряющей бедности, это происходило благодаря капитализму и в значительной мере свободной торговле. История ясно показывает: нет лучшего способа улучшить жизнь простых людей, чем продуктивная энергия, высвобождаемая системой свободного предпринимательства.

Пока Европа не научится доверять своим новаторам и предпринимателям, она останется на обочине мировой гонки инноваций.

Оригинал статьи

Перевод: Наталия Афончина

Редактор: Владимир Золоторев