I

Было высказано мнение, что социалистическая экономика могла бы решить проблему экономического расчета с помощью уравнений, которыми она описывает условия экономического равновесия. Эта позиция впервые была изложена в статье Бароне, опубликованной в 1908 году; с тех пор она неоднократно выдвигалась другими авторами и пользуется значительной популярностью в настоящее время.

Хайек показал практические трудности, которые стоят на пути этого подхода к решению проблемы. Расчет должен был бы включать все возможные способы использования и комбинирования всех доступных благ. Более того, здесь недостаточно просто свести к общему знаменателю все количества товаров, которые с технологической точки зрения кажутся составляющими единую категорию. Поскольку экономическая целесообразность транспортировки товаров с одного места на другое должна быть отражена в уравнениях, и поскольку последние также должны решать все проблемы, связанные с расположением, товары, которые с технологической точки зрения схожи, но недоступны для использования в одном и том же месте, должны учитываться в расчете как независимые элементы. Если Хайек (1935, стр. 207–214) оценивает порядок величины необходимого количества уравнений и расчетов в сотни тысяч, это, безусловно, значительно ниже числа, которое мы вправе предполагать на основе этого фактора.

Очевидно, что сбор этих данных и составление соответствующих уравнений — это задача, превосходящая возможности социалистической центральной администрации, состоящей из обычных людей. Практическая невозможность осуществления предложений, связанных с этим или любым аналогичным решением, безусловно, не оспаривается. Следовательно, если бы нас интересовала исключительно проблема экономического расчета в социалистическом государстве и практическая осуществимость социализма, мы могли бы на этом остановиться. Однако эти предложения представляют особый интерес с точки зрения экономической теории. Их более детальное рассмотрение приводит к важным выводам относительно характера уравнений математической экономики.

II

Единственный способ, которым мы можем анализировать обменные сделки, заключается в предположении, что они направлены на создание такого состояния дел, при котором дальнейший обмен не происходит, либо потому, что достигнуто состояние полного удовлетворения, либо потому, что достигнутая ситуация, хотя и не полностью удовлетворительная, не может быть улучшена при данных условиях путем дальнейших сделок. Использовании концепции статического равновесия в экономическом анализе не идет настолько далеко, чтобы конструировать состояние полного застоя, при котором больше не происходит обменов. Он ограничивается построением ситуации, в которой процесс обмена идет равномерно. Предполагается, что в будущем одни и те же сделки будут постоянно повторяться, потому что условия, порождающие обмен, и условия, при которых он должен быть осуществлен, остаются неизменными. В этой ситуации равновесия нет стимулов для экономических субъектов менять распределение средств производства, потому что не существует никакого возможного способа их использования, который казался бы более подходящим для удовлетворения их потребностей.

Уравнения, описывающие экономическое равновесие, выражают этот метод на математическом языке. Они не говорят ни больше, ни меньше. Они говорят: если должно быть достигнуто состояние равновесия, то это может быть только такое положение, при котором больше не будет возможности улучшить удовлетворение потребностей путем изменений.

Особенностью этих уравнений в экономике является то, что они, по сути, неприменимы к каким-либо практическим целям и расчетам. Уравнения механики могут помочь нам предвидеть будущие события, потому что физик способен приблизительно определить эмпирически постоянные взаимосвязи между физическими величинами. Если мы подставим эти константы в уравнения, мы можем с ними работать. С точностью, достаточной для практических целей можно решить поставленные задачи. С уравнениями экономики дело обстоит иначе. В сфере человеческой деятельности мы не знаем никаких постоянных количественных взаимосвязей. Все количества, которые мы можем определить, имеют следовательно не общий, а лишь исторический смысл (Мизес, 1933, стр. 113–115, 150 и далее).

Таким образом, даже если мы знаем нынешние условия, мы не в состоянии сказать что-либо количественное на основе этого знания о том, каким будет распределение ценностей в будущем. Это большая ошибка, которую сделали все те, кто хотел заменить “качественную” экономику на “количественную” экономику. Количественный подход к экономическим проблемам может быть только экономической историей: он никогда не может быть экономической теорией. А экономической истории будущего не существует. Уравнения, описывающие состояние экономического равновесия, включают предпочтения потребителей. Это те предпочтения, которые будут преобладать в момент, когда равновесие будет установлено на рынке. Они отличаются от сегодняшних предпочтений, которые мы знаем по тому, как они выражены на сегодняшнем рынке. Сегодня мы ничего не знаем об этих будущих предпочтениях и не можем предсказать, какими они будут. Таким образом, хотя мы можем знать сегодняшнее состояние рынка и все данные, определяющие конфигурацию сегодняшней рыночной позиции, включая предпочтения потребителей, как они выражены в этой рыночной позиции, мы все же не знаем будущие предпочтения потребителей.

Мы можем считать оправданным предположение, что они изменятся. Однако это предположение не помогает. Потому что экономическая система не находится в равновесии сегодня, и мы хотим знать предпочтения потребителей на момент времени, когда система достигнет равновесия, и когда, соответственно, будут преобладать другие условия. Постепенное приближение к равновесной ситуации, которое мы имеем в виду и которое является предметом нашего исследования, означает постепенную трансформацию условий, определяющих предпочтения, а значит, и самих предпочтений. Проблема заключается не только в том, что для использования уравнений нам нужно знать шкалу предпочтений, которая будет преобладать в будущем и которая нам сегодня неизвестна. Даже сегодняшние предпочтения известны нам только в той мере, в какой они отражены в системе цен, действующей на сегодняшнем рынке. Иными словами, мы примерно знаем, как велик спрос на определенный товар по цене, преобладающей на рынке сегодня. Но мы ничего не знаем о том, каким был бы спрос, если бы действовала другая цена. Мы даже не знаем форму кривых спроса и предложения; мы знаем только положение одной точки, в которой эти две кривые пересекаются или, точнее, пересеклись сегодня. Опыт говорит нам ровно столько и не больше. Он не может предоставить нам информацию о данных, которые нам необходимы для решения наших уравнений.

Наконец, существует еще одна, третья проблема, которую следует упомянуть: состояние равновесия, которое описывают наши уравнения, является чисто воображаемым состоянием равновесия. Это всего лишь инструмент анализа, хотя и очень полезный инструмент, в виде гипотезы, который не имеет аналога в реальности. Таким образом, это не только будущее состояние, которое отличается от состояния только что прошедшего момента, с которым мы знакомы: это лишь воображаемая теоретическая конструкция, которая никогда не станет реальностью. Хайек (1935, с. 211) также указал на то, что возможность использования уравнений, описывающих состояние равновесия, в целях экономических расчетов предполагает знание будущих шкал предпочтений потребителей. Но здесь он имеет в виду лишь усложнение практической задачи применения уравнений, а не фундаментальное и непреодолимое препятствие для их использования в любом таком процессе расчетов.

Не имеет значения, представляем ли мы себе социалистическое государство как диктатуру центральной администрации, в которой значимы только оценки диктатора, или как государство, которое пытается имитировать демократическую систему, в которой предпочтения отдельных потребителей или групп потребителей должны определять направление экономической деятельности. Даже диктатор не может знать сегодня, каковы будут его относительные предпочтения в более поздний момент времени при изменившихся обстоятельствах: он не более способен знать это, чем отдельный потребитель.

III

Уравнения описывают гипотетическое равновесное положение, которое экономическая система в конечном итоге достигнет, если все причины, способные вызвать изменения в предпочтениях, исчезнут из этой системы.

Экономический расчет, который необходим для функционирования экономической системы, однако, не требует знания этой гипотетической ситуации, которая, несомненно, никогда не будет достигнута в реальной экономической системе. Для управления экономикой необходимо лишь знание следующего шага, который нужно предпринять в рамках экономической системы. Важно выяснить, какие из всех возможных изменений при данных условиях могут обеспечить максимальное удовлетворение потребностей с точки зрения предпочтений потребителей или диктатора. Для этой цели уравнения, описывающие окончательное равновесное положение, совершенно не подходят. Они абсолютно ничего не говорят о пути, который экономическая система должна пройти, чтобы в конечном итоге достичь равновесия. Признание этого факта можно различить в критике, которая постоянно высказывается в адрес этих уравнений, что они являются лишь “статическими”, а не “динамическими”.

IV

Социалисты, которые не поддаются разумным аргументам, часто парируют доводы, указывающие на невозможность экономического расчета в социалистическом государстве, указывая на предполагаемые недостатки экономического расчета в денежных терминах в капиталистическом обществе. Они, следовательно, не колеблясь, могут возразить на приведенное выше объяснение следующим образом: всё, что предприниматели в капиталистической обменной экономике знают, это относительные оценки и цены сегодняшнего дня. Однако это не мешает им делать расчеты и производить на основе этих расчетов. Почему же экономический диктатор социалистического государства должен поступать иначе?

Подобные вопросы лишь показывают полное непонимание обсуждаемой проблемы.

Будущее всегда неопределенно для людей. Следовательно, любая сделка, которая осуществляется с расчетом на будущее, является спекуляцией. В этом отношении нет разницы между социализмом и капитализмом.

Всегда будут появляться новые факты, которые люди не могли предвидеть, и которые заставляют их впоследствии говорить, что они поступили бы иначе, если бы заранее знали, что произойдет. Люди не могут учитывать в своей экономической деятельности то, что им неизвестно. Поэтому нельзя винить метод экономического расчета капиталистической системы, основанный на рыночных денежных ценах, за то, что ожидания экономических субъектов иногда не оправдываются из-за непредвиденных событий. В экономическом расчете учитываются будущие условия предложения и спроса только в той мере, в какой люди могут их предвидеть или думают, что могут предвидеть в настоящем. Лишь ожидания предпринимателей относительно будущего влияют на сегодняшнюю рыночную ситуацию и способствуют формированию сегодняшних цен, особенно на средства производства и товары длительного потребления.

Если мы утверждаем, что для решения своих уравнений генеральному управляющему социалистической экономической системы понадобятся данные, которые ему неизвестны и не могут быть известны, это не означает, что он будет знать меньше о будущем и о будущих потребностях, чем предприниматель в капиталистической экономической системе. Анализ этой проблемы относится к другой главе, посвященной проблемам социалистической экономики, и не имеет отношения к вопросу экономического расчета. Мы можем допустить для целей обсуждения, что диктатор социалистической экономики знает ровно столько же, или так же мало о будущем, как и капиталистический предприниматель. В любом случае даже этот диктатор будет желать разнообразных вещей, и ему придется выяснить, каким образом наиболее эффективно достичь тех целей, которых он стремится. Здесь “наиболее эффективно” означает, конечно, лишь: настолько эффективно, насколько это возможно с точки зрения современных знаний. При рассмотрении таких вопросов капиталистическая экономика использует расчеты в денежных терминах: она рассчитывает на основе рыночных цен, которые также учитывают будущее в той мере, в какой его можно учесть в настоящем. Теперь, чтобы решить свои уравнения, диктатору пришлось бы знать относительные оценки, которые будут соответствовать будущей ситуации равновесия, т.е. ситуации, отличной от нынешней и которую никогда нельзя будет достичь в реальном мире.

Монетарная форма расчета осуществляется посредством рыночных цен, в которых также отражается будущее в том виде, в котором оно представляется сегодня участникам рынка. Однако социалистическому директору для решения уравнений требуется знание гипотетической ситуации, которая отличается от реальности, с которой он знаком, и является конструкцией нашего мышления, о которой мы без сомнения знаем, что она никогда не станет реальностью. Знание нынешних условий и нынешних мнений о будущем не поможет ему в построении его уравнений. Ему нужно было бы знать, как будут выглядеть дела, если будет достигнуто гипотетическое состояние, в котором все данные станут неизменными, и никакие дальнейшие изменения не будут инициированы, поскольку никакие изменения не смогут обеспечить дальнейшего повышения благосостояния.

Наши выводы таковы: в капиталистической экономике можно проводить расчеты на основе наших современных знаний. Возможно, иногда будут допускаться ошибки из-за того, что непредвиденные события вмешиваются в наши планы и ожидания. Однако в социалистическом государстве даже на основе наших текущих знаний было бы невозможно проводить расчеты. Те, кто считает, что можно использовать уравнения математической экономики для проведения расчетов, не учитывают, что среди элементов, из которых состоят эти уравнения, присутствуют неизвестные шкалы предпочтений, относящиеся к ситуации, которая является нереальной и никогда не может быть реализована на практике. Тот факт, что они неизвестны, делает все попытки использовать эти уравнения для экономических расчетов бессмысленными.

Ссылки

Barone, Enrico. 1908. “The Ministry of Production in the Collectivist State.” Reprinted in Hayek (1935).

Hayek, F.A. 1935. Collectivist Economic Planning. London: Routledge and Kegan Paul.

Mises, Ludwig von. 1933. Grundprobleme der Nationalökonomie. Jena. Translated as Epistemological Problems of Economics.

George Reisman, trans. New York: New York University Press [1976]. Pareto, Vilfredo. 1927. Manuel d’économie politique. 2nd Ed. Paris

Оригинал статьи

Перевод: Наталия Афончина

Редактор: Владимир Золоторев