Конституция “не является пактом о самоубийстве”, — заявил судья Артур Голдберг в своем заключении по делу “Кеннеди против Мендозы-Мартинеса”, которое Верховный суд рассматривал в 1963 году. Это высказывание подчеркивает фундаментальную истину: во время кризиса правительства часто вынуждены принимать чрезвычайные меры для защиты своих граждан и поддержания порядка.

Однако это стремление действовать быстро и решительно может привести на опасную дорожку, когда расширение государственной власти становится практически, необратимым процессом. Добро пожаловать в мир эффекта храповика.

Что такое эффект храповика?

Это явление получило свое название от механического устройства — храповика, который позволяет двигаться только в одном направлении. Подобно тому, как храповик препятствует движению назад, эффект храповика в политике не даёт вернуться государственной власти на прежние позиции, после того, как она расширилась.

Теория “эффекта храповика”, популяризированная Робертом Хиггсом в книге “Кризис и Левиафан”, относится к тенденции правительств реагировать на кризисы путем внедрения новых политик, правил и законов, значительно расширяющих их полномочия. Эти меры обычно представляются как временные решения конкретных проблем. Однако исторически эти меры часто переживают поводы, по которым они были приняты и становятся постоянной частью правового ландшафта.

Эффект храповика в действии

Закон USA PATRIOT, принятый в ответ на теракты 11 сентября, является примером этой тенденции. Предназначенный для укрепления национальной безопасности, он предоставил спецслужбам новые широкие полномочия, в том числе разрешил проведение тайных обысков в соответствии с разделом 213. Такие обыски допускают отсроченное уведомление об ордере на обыск, что позволяет правоохранительным органам тайно проникать в частные помещения без немедленного уведомления владельца, что противоречит Четвертой поправке.

Закон также значительно расширил определение понятия “внутренний терроризм”, включив в него действия, направленные на оказание влияния на политику правительства путем запугивания или принуждения, при этом не требуя доказательств реального насилия. Расширенное определение дало правоохранительным органам большую свободу действий при расследовании деятельности групп активистов, занимающихся ненасильственной пропагандой и акциями протеста.

Однако, несмотря на два десятилетия, прошедшие после событий 11 сентября, эти положения сохраняются, нормализуя вторжения в частную жизнь, которые первоначально оправдывались чрезвычайной ситуацией. Этот пример иллюстрирует, как чрезвычайные меры могут укорениться благодаря эффекту храповика, когда страх перед терроризмом превращает исключения из гражданских свобод в стандартную практику надолго после того, как первоначальный кризис миновал.

Аналогичным образом, мировой финансовый кризис 2008 года заставил правительства разных стран ввести жесткие рамки регулирования деятельности финансовых институтов. Несмотря на то что эти ограничения задумывались как временные меры, они оказались на редкость долговечными, сдерживая экономический рост и инновации. Призрак нового разрушительного краха продолжает оправдывать существование этих ограничений, игнорируя негативные последствия для предпринимательства и личной автономии.

Совсем недавно пандемия ковида-19 вновь продемонстрировала эффект храповика. Правительства ввели целый ряд мер по сдерживанию распространения вируса: от закрытых территорий и ограничений на поездки до обязательного использования масок и вакцинации. Можно утверждать, что некоторые из этих мер были целесообразны в краткосрочной перспективе, однако их длительное применение означает ползучий авторитаризм. В условиях страха и неопределенности возрастает риск того, что эти временные меры станут постоянным элементом нашей жизни, что приведет к дальнейшему сокращению индивидуальных свобод.

Важно признать тонкую, но пагубную природу эффекта “храповика”. Каждый последующий кризис создает для правительства возможность укрепить свои полномочия, зачастую прикрываясь защитой граждан. Однако это усиление власти обходится дорогой ценой: постепенным отказом от фундаментальных прав и свобод.

Надвигающиеся потенциальные кризисы: ИИ и изменение климата

Размышляя над историческим развитием государственной власти в кризисные периоды, мы должны обратить внимание и на потенциальные угрозы, которые могут еще больше усилить государственный контроль. Две актуальные проблемы, требующие тщательного рассмотрения, — это стремительное развитие искусственного интеллекта (ИИ) и усиливающиеся призывы к действиям против изменения климата.

Развитие технологий искусственного интеллекта открывает необычайные возможности и создает серьезные проблемы. По мере того как ИИ все глубже внедряется в различные сферы жизни общества, правительства могут почувствовать давление, требующее от них более широких полномочий для обеспечения общественной безопасности, конфиденциальности данных и экономической стабильности. Опасения, связанные с вытеснением рабочих мест и непредсказуемыми моральными проблемами, могут послужить основанием для усиления контроля. Тем не менее такие меры могут усилить эффект храповика, что приведет к накоплению нормативных актов, ориентированных на ИИ, которые затормозят инновации и помешают экономическому прогрессу.

Разворачивающийся кризис, связанный с изменением климата, продолжает занимать центральное место в заголовках газет, и мировые лидеры вынуждены принимать кардинальные меры по сокращению выбросов и переходу на возобновляемые источники энергии. Правительства уже реагируют на этот кризис, принимая масштабные меры, направленные на смягчение предполагаемой угрозы. Однако существует опасность того, что экстренные меры превратятся в постоянные элементы нормативно-правовой базы. Группы, преследующие особые интересы, могут воспользоваться ситуацией для продвижения своих программ, что приведет к расширению государственного влияния, выходящего за рамки первоначальной реакции на экологические требования.

Стремление к свободе и экономические последствия

Когда наступают кризисы, вмешательство государства может принести мимолетное утешение, но в таких ситуациях обычно не замечаются долгосрочные последствия в виде ущерба личной автономии. Тяжелая рука регулирования душит дух предпринимательства, инновации и лишает жизненной силы некогда процветавшие рынки. Результат? Вялая экономика, задыхающаяся под тяжестью бюрократической волокиты, и граждане, все больше подчиняющиеся всемогущему правительству.

Применяя рыночные решения, мы можем использовать безграничный потенциал человеческой изобретательности, создавая новые возможности, продукты и услуги, способствующие росту и улучшению жизни людей. Свободный рынок — от передовых технологий до инновационных бизнес-моделей — всегда был двигателем прогресса, он избавлял миллиарды от нищеты и объединяя людей по всему миру.

Более того, стремление к свободе личности и соблюдению прав собственности является не только моральным императивом, но и ключевым фактором экономического успеха. Когда люди могут свободно и без излишнего вмешательства реализовывать свои увлечения и идеи, они создают ценности, от которых выигрывают все. И наоборот, когда государство переходит границы дозволенного, оно сдерживает инновации, подавляет предпринимательство и, в конечном счете, приводит к обнищанию общества.

Поэтому давайте сохранять приверженность принципам классического либерализма, отвергая ложные обещания коллективистских идеологий и поддерживая спонтанный порядок свободного рынка. Доверившись невидимой руке, мы сможем построить светлое будущее, в котором будут процветать свобода, инновации и процветание.

Заключение

Неумолимое развитие эффекта храповика представляет собой постоянную угрозу свободе личности и экономическому процветанию. История учит нас, что чрезвычайные меры, какими бы причинами они не оправдывались, обычно превращаются в метастазы, навсегда ограничивающие нашу свободу. Переживая бури кризисов, мы должны сохранять бдительность, защищая наши основные права и двигатели экономического роста.

Чтобы добиться успеха в этом деле, мы должны глубоко понять суть эффекта храповика и его коварные механизмы. Мы должны осознать, как безобидные на первый взгляд меры, принимаемые сгоряча, могут постепенно накапливаться и превращаться в репрессивные системы. Мы также должны понимать, какую роль в обеспечении устойчивости и процветания играют индивидуальная инициатива и предприимчивость.

Зная это, мы можем выбрать курс, сохраняющий хрупкий баланс между общественной безопасностью и личной автономией. Мы можем разработать хирургически точные меры реагирования на кризисные ситуации, минимизирующие воздействие на наши свободы и в то же время максимально эффективно решающие поставленную задачу. Мы можем создать нормативно-правовую базу, которая позволит инновациям процветать, а не задушит их под одеялом бюрократической волокиты.

В конечном счете, наш успех будет зависеть от нашей способности сохранять верность основным ценностям — защите прав собственности и сохранению индивидуальных и экономических свобод. Сохраняя бдительность и приверженность этим принципам, мы сможем построить общество, устойчивое к кризису и процветающее в долгосрочной перспективе. Эффект храповика может продолжать оказывать свое влияние, но в наших силах сделать так, чтобы его хватка не ослабевала, а дух оставался непоколебимым.

Оригинал статьи

Перевод: Наталия Афончина

Редактор: Владимир Золоторев