Роджер Крисп — уважаемый философ, который написал несколько важных работ по этической теории и ее истории, уделяя особое внимание британским утилитаристам. Но в статье, опубликованной в New Statesman 10 августа, он неожиданно выступил с очень странными идеями.

Крисп просит нас представить, что на Землю вот-вот упадет астероид. Если это произойдет, астероид уничтожит все живое. Вы можете нажать кнопку, которая отклонит астероид. Должны ли вы это сделать? Большинство сказало бы, что вы должны это сделать, но Крисп не уверен в том, что это правильный ответ. В мире так много страданий, что уничтожение разумной жизни может быть “хорошим делом”. Даже если ваша собственная жизнь идет хорошо, может быть ваш долг перед остальной частью разумной жизни — принести себя в жертву, чтобы другие могли умереть и не мучиться.

Вы можете подумать, что я выдумываю, но это не так. Крисп излагает этот пример следующим образом:

Представьте себе, что огромный астероид направляется к Земле, и если он столкнется с ней, то на Земле исчезнет все живое. Если у вас есть возможность отклонить его, следует ли делать это с моральной точки зрения? Если вымирание разумной жизни — это плохо как в настоящее время, так и в будущем, кажется очень трудно оспорить ответ “да”. Но … это не так.

Подумайте об огромном количестве страданий, которые принесет с собой продолжение существования не только для людей и, возможно, даже для “постлюдей”, но также и для разумных не-людей, которых намного больше, чем нас, и которые почти наверняка будут продолжать страдать. Что касается только людей, Хилари Гривз и Уилл МакАскилл из Института глобальных приоритетов Оксфордского университета подсчитали, что человечество может достичь численности в один квадриллион человек — оценка, которую они называют консервативной.

Эти масштабы страданий, которые необходимо уравновесить чем-то хорошим в жизни людей, трудно постичь, и они настолько велики, что становится неочевидно, что вы должны отклонить астероид. На самом деле, похоже, есть некоторые причины думать, что не стоит этого делать.

Крисп считает, что способом решить, как нужно поступить с астероидом, является попытка взвесить удовольствие и боль всей разумной жизни. Один из способов сделать это, — как предлагает гарвардский философ К.И. Льюис, — это представить себя переживающим опыт каждого живого существа. Некоторые переживания в целом были бы хорошими, а другие — болезненными. Хотели бы вы пережить опыт всех этих жизней? Крисп сомневается, что он станет это делать.

По его словам,

Как мы можем проводить подобные сравнения? К. И. Льюис, ведущий гарвардский философ середины 20-го века, предложил интригующий мысленный эксперимент. Чтобы судить о ценности того или иного результата, вы должны представить, что переживаете соответствующий опыт. Обычно, когда мы думаем о вымирании, по причине того, что мы не испытываем в этот момент сильной боли, мы сосредотачиваемся только на том хорошем, что исчезнет, если мы все вымрем. Но если бы Бог предложит вам возможность пережить все болезненные и все приятные переживания, которые когда-либо случатся, вы бы ухватились за эту возможность? Я должен сказать, что не стал бы этого делать.

Крисп отмечает, что метод Льюиса — не единственный способ сравнивать удовольствия и боли, и упоминает несколько связанных с этим технических проблем. Но может быть, говорит он, ничто не может перевесить боль пыток одного человека в течение часа. Если это так, то уничтожение разумной жизни было бы правильным действием.

Опять же, я ничего не выдумываю. Вот что говорит Крисп:

Возможно, одна из причин, по которой мы думаем, что исчезновение разумной жизни так важно, заключается в том, что мы не осознали, насколько ужасны крайние мучения. Тем не менее, у нас есть достаточно свидетельств и способностей к воображению, чтобы сказать, что вполне разумно рассматривать боль часа пыток как нечто, что никогда не может быть уравновешено какой-либо положительной ценностью. И если эта точка зрения верна, то она предполагает, что лучшим исходом было бы немедленное исчезновение жизни в результате столкновения с астероидом.

Конечно, падение астероида на Землю, вероятно, будет означать конец для вас и для ваших близких. Но с учетом того, что поставлено на карту, вполне возможно, что вам придется заплатить эту цену, чтобы предотвратить все страдания. Как однажды сказал философ Бернард Уильямс: “если бы на мгновение у нас появилось что-то вроде адекватного представления о [страданиях в мире] … и мы действительно руководствовались этим в своих действиях, то, несомненно, мы бы уничтожили планету, если бы мы могли.”

Справедливости ради, следует сказать, что он не говорит, что хочет покончить с разумной жизнью, он просто говорит о том, что над этой проблемой стоит подумать. “В конечном счете, я не утверждаю, что уничтожение разумной жизни — это хорошо; я утверждаю только то, что, поскольку оно может случиться, мы должны уделять гораздо больше внимания размышлениям о ценности вымирания, чем мы делали до сих пор”.

Самое очевидное, что можно сказать обо всем этом, — это то, что сказала бы Айн Рэнд и ее последователи. Это не просто “антижизненная” этика, это откровенная и неприкрытая антижизненная этика. Если целью этики является совершенствование вашей собственной жизни как разумного существа, вам будет противен подход Криспа. Не только Рэнд оценит это подобным образом; последователи Аристотеля и святого Фомы поступили бы так же. И то же самое сделает любой, кто придерживается взглядов, уважающих человеческую жизнь.

Фундаментальная ошибка Криспа состоит в том, что он смотрит на этические вопросы с внешней стороны. Он как-будто бы находится за пределами нашего мира, и оттуда пытается выяснить, перевешивают ли блага разумной жизни ее недостатки. Это как если бы он воображал себя Богом, сожалеющим о том, что создал людей. Как сказано в Вульгате: “poenituit eum quod hominum fecisset in terra. Etactus dolore cordis intrinsecus” (И раскаялся Господь в том, что сотворил человека на земле, и это огорчило его в сердце; Бытие 6: 6). Это не та позиция с которой может рассуждать человек.

Оригинал статьи

Перевод: Наталия Афончина

Редактор: Владимир Золоторев