"Нехватка" воды
От редакции: заметка написана в 1977 году, но, судя по всему, с тех пор ничего не изменилось.
Как всем известно, Запад, и особенно северная Калифорния, страдает от продолжающейся уже год засухи. Это стало поводом для многочисленных государственников и активистов требовать от властей контролировать, нормировать и предписывать. В “нехватке” воды трудно обвинить частный сектор, но каким-то загадочным образом эта вина все равно предполагается и потому правительство должно вмешаться, чтобы все исправить — конечно, не за счет увеличения объема доступной воды, а за счет распределения воды, редкость которой из-за засухи увеличилась.
Первое, что следует сказать, это то, что на свободном рынке, независимо от жесткости предложения, никогда не бывает “нехватки”, то есть никогда не бывает состояния, при котором покупатель не может найти продукта по рыночной цене. На свободном рынке всегда имеется достаточно предложения, чтобы удовлетворить спрос. Механизм равновесия — изменения цены. Если, например, наблюдается неурожай апельсинов и предложение апельсинов снижается, то возникает возрастающий дефицит апельсинов, и этот дефицит добровольно “нормируется” для покупателей за счет непринудительного (uncoerced) роста цен, что является достаточным для того, чтобы уравнять спрос и предложение. С другой стороны, если урожай апельсинов хорош и их становится больше, предложение увеличивается, апельсины становятся относительно менее редкими, а цена на них падает, чтобы побудить покупать увеличившееся предложение.
Обратите внимание, что все товары и услуги редки, и прогресс экономики состоит в том, чтобы сделать их относительно менее редкими, что означает, что цены на них будут снижаться. Конечно, предложение некоторых товаров никогда не может увеличиться. Запасы Рембрандтов, например, чрезвычайно скудны, и их невозможно увеличить. Цена Рембрандта, конечно, высока, но никто никогда не жаловался на “нехватку Рембрандта”, потому что цена Рембрандта может свободно колебаться без вмешательства железной руки правительства. Но предположим, что правительство настолько мудро, что однажды провозгласит, что Рембрандты не могут быть проданы менее (или более) чем за 1000 долларов — нам нужен максимально строгий контроль над ценами на картины! Мы можем быть уверены, что, если к этому приказу отнесутся серьезно, сразу же возникнет острая нехватка Рембрандта, сопровождаемая черными рынками, взяточничеством и прочими атрибутами контроля над ценами.
Если бы водное хозяйство было свободным и конкурентным, реакция на засуху была бы очень простой: вода подорожала бы. Без сомнения, рост цен на воду вызвал бы беспокойство, но не было бы “нехватки”, и не было бы обычной патриотической шумихи, призывов к сохранению, призывов к альтруистическому самопожертвованию ради общего блага и всего остального. Но, конечно, водную промышленность вряд ли можно назвать свободной; напротив, вода почти повсюду в США — продукт и услуга государственной монополии.
Когда засуха обрушилась на северную Калифорнию, открытое повышение цен на воду было немыслимо; вы были бы обвинены в притеснении бедных, в эгоизме и во всем остальном. Результатом стало безумное лоскутное одеяло обязательного нормирования воды, сопровождаемое серией патриотических призывов: “Беречь! Сохранить! Не поливайте газоны! Душ с другом! Не смывайте воду в туалете!” Забавный аспект всего этого заключается в том, что эти глупые увещевания звучали как песня для ушей богатых либеральных экофриков, которые живут в района залива Сан-Франциско. Калифорнийские водные власти стремились к сокращению потребления воды примерно на 25% в 1977 году по сравнению с 1976 годом. Но, о чудо, в конце июня поступили первые данные, и оказалось, что общины Bay Area добровольно сократили потребление воды на 40–50%.
“Нравственность” населения Bay Area превзошла все ожидания. Но какова была реакция на этот праздник альтруизма и самопожертвования? Как ни странно, она была неоднозначной, что довольно забавным образом указывало на некоторые внутренние противоречия этатизма. Ибо внезапно многие локальные водохозяйственные округа, включая Сан-Франциско, осознали, что, черт возьми, они теряют деньги! Конечно, нехватка воды — это хорошо, но для бюрократа и его организации нет ничего важнее, чем его доход. И поэтому местные водохозяйственные округа Калифорнии начали кричать: “Нет-нет, вы, дураки, вы слишком сильно экономите воду” (для ушей такого ветерана антиэкологического движения, как я, новый термин “чрезмерная экономия” звучит, как музыка). Местные водохозяйственные округа утверждали, что люди экономят слишком сильно и что им следует использовать больше воды, за что они были жестко отчитаны водными властями штата, которые обвинили муниципальные власти в “саботаже” программы водосбережения.
Тем временем, к драке присоединились новые разновидности экологов и этатистов. Они заявили, что чрезмерная охрана природы побудила людей не поливать газоны, что привело к “визуальному загрязнению” неприятными на вид газонами, а также к повышенной пожароопасности из-за роста количества сухих листьев.
Я прямо-таки, отчетливо вижу эти дебаты внутри сообщества богатых либеральных экофриков: Мистер А .: “Черт возьми, вы слишком бережете воду; ваши газоны визуально загрязняют окружающую среду, а сухие листья представляют опасность для окружающей среды из-за пожара”. Мистер Б .: “Вы — бездельник, никуда не годный расточитель воды. Вы, ребята, годами убеждали меня сберегать, а теперь я делаю это, и все, что у меня есть, — это проблемы”.
Однако, кульминацией всей этой анекдотической истории стала реакция местных водохозяйственных округов на “угрозу чрезмерной экономии” воды и, как следствие, потерю их доходов. Ответ округов экофрикам Bay Area был: “Извините, ребята, мы должны поднять цену на воду, чтобы сохранить доход водохозяйственного округа”. Таким образом, “чрезмерное сбережение” воды привело к увеличению цены воды. Любопытно, что повышение цен на воду с целью уравновесить возросшую нехватку воды повсеместно считается реакционным, эгоистичным и неандертальским, в то время как повышение цены на воду для того, чтобы сохранить доходы государственных водохозяйственных округов на прежнем уровне, считается совершенно законным и не нуждающемся в обсуждении. Итак, цена на воду все равно растет, хотя и не по той причине и, конечно, не для того, чтобы привести рынок в равновесие.
Самым забавным моментом этой калифорнийской водной эпопеи стал аргумент апологета водохозяйственного округа по телевидению Сан-Франциско:
Вопрос: Но не пострадают ли бедняки, если водохозяйственный округ повысит цены на воду?
Ответ: Нет, поскольку все сократили потребление воды, общий счет за воду каждого бедняка не увеличится.
Короче говоря, бедные не пострадали от повышения цен, потому что, они были вынуждены сократить свое потребление и их общие платежи не увеличились. Таким образом, повышение цен частной фирмой всегда эгоистично и угнетает бедных людей; но когда монопольное правительственное учреждение увеличивает свою цену, бедные не страдают вообще, поскольку, если они урежут свое потребление в достаточной мере в ответ на более высокую цену, их общие долларовые платежи не увеличатся. Эта чушь хорошо иллюстрирует уровень наших этатистов и активистов.
А, кстати говоря, как “либертарианец” Милтон Фридман, ныне проживающий в районе Сан-Франциско, относится к водному кризису? Выступает ли он за приватизацию, свободную конкуренцию между частными водными компаниями? Поддерживает ли он, по крайней мере, установление такой цены для государственной компании водоснабжения, которая бы сбалансировала рынок? Примечательно, что ответ на все эти вопросы — нет. В своей колонке Newsweek Фридман высказался за сохранение государственного нормирования воды и за то, чтобы сделать его более эффективным с помощью продуманной схемы надбавок за потребление сверх определенной квоты, чтобы финансировать скидки за потребление в рамках квоты. Таким образом, фридманизм снова оказывается в роли эксперта по эффективности этатизма.
Перевод: Наталия Афончина
Редактор: Владимир Золоторев